[Keep dreaming]

credit

@темы: Gifs, Patrick J. Adams, from tumblr, season 1, Suits, Gabriel Macht

---

[Luigi D]

Название: Предупреждение
Автор:  Tisianne
Бета:  H.G. Wells
Фандом: Suits
Персонажи: Харви Спектер, Майк Росс
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Размер: 703 слова
Размещение: где угодно, только уведомите автора
От автора: для  Reinhard

Содержание: Обычные «трудо выебудни» в «Пирсон Хардман».

В «Пирсон Хардман» все идет своим чередом.
Обычные дни, обычные контракты, обычные иски.
У Майка Росса всё не так уж и плохо.
У Харви Спектера всё идеально. Как он сам.

— Донна, меня сегодня нет на месте, пусть никто не звонит.
— Хорошо, я скажу им, что ты сбежал в Африку.
— В Канаду.
— Как пожелаешь.
Харви приходит на час позже обычного, а потом еще час ждет Майка, который проспал. Да, в данном случае считается, что Майк опоздал, а Харви – всего лишь задержался. Типичная несправедливость, от осознания которой в очередной раз Майк натянуто улыбается. Он почти привык каждый месяц по нескольку раз получать выговоры от Харви за опоздание. В конечном счете, Харви Спектер сам виноват, что заваливает помощника делами в самый последний момент, и тот вынужден сидеть ночами без сна, перечитывая чужие договора, считая чужие расходы-доходы и вглядываясь на цветные диаграммы. Это убивает.
Но сегодня Харви почти не ворчит, только недовольно смотрит на Майка, отчего тот мгновенно теряет все остатки сна и торопливо протягивает подготовленные документы. У них назначена очередная встреча со свидетелями по одной из особо затянувшихся тяжб, и Харви Спектр вынужден сам уладить этот вопрос. Но оставить помощника бездельничать в офисе он не может.
Донна напоследок улыбается им и желает удачи, а затем со смешной гримасой указывает Майку подбородком на приближающегося Луиса. Литт идёт к ней не торопясь и сжимая в руках очередные билеты. Майк хмыкает, за что получает еще один язвительный комментарий от Харви, но его настроение становится немного лучше. Пожалуй, он бы назвал это утро добрым. Но ничто хорошее не длится долго.

Майк во многих вещах берёт пример с Харви. Да что там, многие говорят, что он просто повторяет всё за наставником. Вот только Майк всегда ведет чуть более честную, чуть более мягкую игру. И потому он вздрагивает, когда Харви бьет плоской папкой по столу. Вздрагивают и свидетели, терпеливо выслушивают предложение Харви и вынужденно кивают, не находя путей для отступлений.
«Дави, пока не станет больно», — в конце концов, этот метод срабатывает в 98% случаев. Вот и сейчас все проходит успешно: клиенты соглашаются выдать все скелеты из шкафа мистера Чейза, а сам Чейз вряд ли узнает об этом раньше означенного суда. Уж Харви будет рад устроить ему такой сюрприз.
Когда Харви и Майк выходят из маленькой квартирки на окраине города, найденные ими свидетели провожают адвокатов хмурыми взглядами. Майк говорит о том, что Харви следовало бы вести себя чуть аккуратнее.
— Я не акушерка и даже не хирург, чтобы действовать аккуратно, – парирует Харви. Больше разговор об этом не заходит.

— Знаешь что, Харви? – Майк отворачивается к окну и смотрит вниз, на переливающийся огнями город, не спящий даже ночью. Они опять занимались весь день только тем, что готовились к предстоящему суду. В офисах «Пирсон Хардман» уже почти никого не осталось – большинство сотрудников давно разошлись по домам, и в коридорах стоит приятный полумрак. – Знаешь что? Тебе нужна футболка с обязательной надписью огромными буквами: «И это я еще был вежлив!». Тебе пойдет.
— Полностью согласна с Майком, – Донна, только что вошедшая в офис, безмятежно улыбается опешившему от таких разговоров Харви. – Но я зашла сказать, что уже иду домой. И если правильно помню, то к завтрашнему слушанию вам еще нужно просмотреть те три коробки документов, что стоят на столе в архиве. Развлекайтесь, мальчики, приятной вам ночи.
Теперь в офисе, помимо молчащего Харви, наличествует также молчащий Майк, и Донна коротко смеется, прежде чем развернуться и уйти.
— Она идеальна... – выдыхает Майк, смотря ей вслед, но, заметив косой взгляд Харви, тут же виновато откашливается и отворачивается обратно к окну, стараясь уловить отражение Харви в почти зеркальной поверхности стекла. – Мне идти и до утра читать документы, да?..
— Нет, – Харви ухмыляется, сидя за столом и заполняя какой—то бланк.
— ...и если я сейчас скажу, что хочу пойти домой, выяснится, что ты просто пошутил и мне всё равно надо разбирать бумаги?
— Нет, – Спектер поднимает голову и тоже смотрит на отражение в стекле. – Я опрокинул Чейза в яму, залитую свежим бетоном. Точнее, он споткнулся о мою ногу. Случайно, конечно же. Жаль, что ты этого не видел.
— Знаешь... – помедлив, Майк качает головой, а затем заливается тихим смехом. Да, он очень ярко представил себе обескураженного Чейза, вымазанного в бетоне. – Знаешь что, Харви? Тут не поможет даже предупреждение «И это я еще был вежлив!».
— Знаю, – отвечает Харви. Майк не может разглядеть в отражении его довольную улыбку, но легко о ней догадывается.

Название: Постскриптум
Автор:  Tisianne
Бета:  H.G. Wells
Фандом: Suits
Пейринг: Харви/Майк
Жанр: романс
Рейтинг: PG-13
Размещение: где угодно, только уведомите автора
Размер: 1138 слов
От автора: для  Reinhard

Содержание: «...кое-кто не считает, что во время командировок обязательно работать, и проводит время так, как хочет того сам».

Бостон не говорит: «Доброе утро, Харви Спектер». Бостон совсем не скучает без Харви Спектера. Этот город мирно спит под серой пеленой туч и мелким моросящим дождем. Бостону нет дела до того, что Харви Спектер ненавидит сырость.
Тем не менее, лучший адвокат Нью-Йорка не намерен сидеть в четырех стенах, в комнате, заставленной коробками с документами. И если Майк Росс, тоже отправившийся со своим боссом в командировку, намеревается работать, то Харви в первый же день исчезает из своего номера отеля и возвращается лишь поздней ночью. А потом, до самого утра, Майк слышит за стеной незнакомый женский голос, вторящий голосу Харви.
Утром Харви не выдает ничего. На нем свежая рубашка, выглаженный костюм. Никаких пятен от помады на вороте или длинных рыжих волос на лацканах пиджака. Майк почему-то уверен, что та девушка, стоны которой он слушал полночи, была именно рыжей, словно живой огонь, и столь же горячей. И он думает об этом весь оставшийся день.

На самом деле Харви и Майк здесь, чтобы проверить пару сторонних контор одной из конкурирующих фирм. И вся работа, как ни странно, в итоге сваливается на Майка. Потому что кое-кто не считает, что во время командировок обязательно работать, и проводит время так, как хочет того сам. Три дня вдали от Джессики Пирсон — разве Харви может не воспользоваться такой возможностью?
Вторая ночь Майка Росса снова проходит в обществе кипы папок и бумаг, которые он тщательно перебирает, что-то бормоча себе под нос. На полу стоит открытая банка энергетика — уже третья по счету. Майк в который раз трет уставшие глаза, поправляет закатанные рукава мятой рубашки и снова углубляется в чтение, периодически делая какие-то заметки карандашом на полях. За стеной вновь слышатся недвусмысленные стоны, и Майк морщится, откинувшись на спинку мягкого дивана. Он решает, что с утра обязательно следует наведаться к портье и попросить жалобную книгу. Каким бы фешенебельным не был этот отель, слышимость слишком уж хорошая.
«Ха-а-арви!» — протяжно выкрикивает высокий голос за стеной, и Майк готов идти и жаловаться прямо сейчас, лишь бы оказаться подальше от этих звуков, но его ждут стопки контрактов, которые он все еще не дочитал. Поэтому он залпом допивает бесполезный энергетик и снова утыкается взглядом в колонки цифр, кусая карандаш, который держит в руках. Сегодня у Харви в номере, наверняка, жгучая брюнетка.

Утром Харви вновь кристально чист и свеж, словно это не в его комнате страстные стоны утихли лишь к пятому часу утра. Майк косится на него раздраженно, затем переводит взгляд на свое отражение в зеркале. В ответ на него глядит взъерошенный парень с красными глазами, окаймленными темными кругами от недосыпа. Майк говорит отражению: «Черт бы тебя побрал, Майк Росс», — и застегивает пуговицы на сменной рубашке. За его спиной Харви просматривает присланные с утра документы и не обращает внимания на бормотание помощника. Наконец Майк присоединяется к нему и забирает еще теплые после распечатки листы. Ничего интересного. Он широко зевает, запрокинув голову.
— Майк. Спать надо ночью, а сейчас следует узнать, что еще можно добавить к иску против компании мистера Крейна. Тот, кто занимается адвокатским делом, в конечном счете, либо погибает, либо побеждает. Середины не бывает. Воспринимай это буквально.
— Харви, мы не за Железный престол воюем, чтоб ты знал! – Майк возмущенно разводит руками, бросив очередную папку на стол, отчего тщательно разобранные бумаги вновь путаются в одной куче. Харви улыбается краем губ — издевательство в чистом виде и безо всяких слов. И нет способа лучше, чтобы довести Майка до белого каления, тем более, сейчас. Майк порывисто встает с дивана, словно обиженный мальчишка, и Харви тоже плавно поднимается со своего места. Возможно, мистеру Спектеру интересно, сколько еще сможет вытерпеть Майк Росс — все-таки, никто из стажеров еще не работал на него столь долго.
— «Майк, ты не сделал вот это», «Майк, там еще одно дело», «Майк, Майк, Майк»... – Росс срывается на раздраженную быструю речь. – И я все делаю, пока ты трахаешься с какой-нибудь очередной моделью!
Он замолкает, и в комнате становится необычайно тихо. Тишина осязаема: тронь ее сейчас, и она разлетится на кучу острых осколков, иглами впиваясь в кожу. Майк тяжело дышит, не опуская взгляда, хотя скулы уже предательски краснеют — в отличие от Харви, Майк умеет стыдиться за произнесенные слова.
Харви вновь улыбается — небрежно, невозмутимо; медленно обходит низкий кофейный столик. Он смотрит на Майка, чуть сощурив глаза, словно желая разглядеть каждую мелочь. Наконец, тонкие губы перестают кривиться в улыбке, и Харви будничным тоном задает отнюдь не будничный вопрос:
— И что? Желаешь сам трахаться с моделями? – темный насмешливый взгляд перемещается на плотно сжатые губы Майка. – Или, может быть, со мной?
Как легко стыд Майка можно превратить в возмущение — Харви усмехается, наблюдая за этим мгновенным преображением. Раньше того, как вновь сгустившуюся тишину разорвет еще одна гневная тирада, Харви притягивает Майка к себе за ворот рубашки. Росс дергается, конечно же, дергается, и слышится треск отлетающих пуговиц. Харви слишком хорошо знает, что это движение только для проформы, если бы Майк хотел вырваться, он бы сделал это достаточно легко. И не прижимался бы ближе, когда они с Харви наконец оказываются совсем рядом.
Всего один поцелуй — короткий, скомканный, судорожный, и Харви победоносно улыбается, прежде чем Майк открывает глаза. Майк отступает на шаг назад и торопливо облизывает собственные губы, не смея больше поднять свой взгляд на Харви.
— Надеюсь, ты сегодня закончишь уже, наконец, работу со всеми документами, – Харви одергивает манжеты и выходит из комнаты. Даже если бы он остался, то вряд ли дождался бы сейчас внятного ответа от Майка Росса.

Майк так и не садится, в итоге, за документы. Он ходит по комнате, то и дело ерошит свои густые волосы и с десяток раз заглядывает в зеркало. Ничего не меняется: он все такой же невыспавшийся и разбитый, вот только кофейный привкус с чужих губ не дает ему покоя. Харви обязательно вернется вечером, с моделью или без, но Майк решает, что в любом случае вынужден будет поговорить с ним. Попытаться поговорить, посмотреть в глаза, непринужденно улыбнуться... Майк хмурится на свое отражение, задергивает шторы в номере и, плюнув на все, идет спать.
Он беспробудно спит без сновидений до самого утра следующего дня, а открыв глаза, спешно вскакивает, увидев стрелки часов, застывшие на пяти минутах десятого. В номере подозрительно тихо: не слышно ни шороха бумаг, ни чужих раздраженных шагов, ни приглушенной ругани. Харви Спектер впервые в жизни не разбудил своего помощника.
Майк выбирается из-под широкого одеяла и проходит в сумрачную гостиную. Все перемешанные им вчера бумаги вновь разобраны, а на верхней папке одной из аккуратных стопок прикреплена записка на ярко-зеленом стикере — чтобы Майк наверняка заметил это короткое послание.
«Я разобрал все документы, тебе осталось лишь заполнить иск по предприятию в пригороде. Надеюсь, хоть с этим ты справишься. Не надо благодарностей».
А ниже явно второпях, в последний момент, дописано:
«Хотя поцелуи (и не только) в знак благодарности я принимаю».
Майк быстро отдирает стикер от папки, торопливо комкает его и выкидывает в мусорную корзину в углу. Еще с минуту простояв на месте и отсутствующим взглядом смотря на скомканный яркий клочок бумаги, Майк вдруг смеется.
Наверное, это все просто очередная издевательская шутка Харви.
А если не шутка?..
Тогда Майк обязательно покажет Харви, что умеет быть благодарным.

@темы: Fanfiction

---

[Keep dreaming]

Всем Габриэля

@темы: Photo, from tumblr, Suits, Gabriel Macht

---

(✿◠‿◠)

[peaches and cream]

@темы: Gifs, Patrick J. Adams, from tumblr, Interview

---

[Whitetiger1993]

Название: День матери
Автор: pageleaf
Переводчик:  Whitetiger1993
Бета:  H.G. Wells
Фандом: Suits
Персонажи: Норма, Луис, Донна, Харви, Майк
Жанр: character study
Рейтинг: G
Размер: 944 слов в оригинале
Оригинал: archiveofourown.org/works/408557/chapters/67755...

Содержание: Это День матери, и Норма не одинока.

Это День матери, и Норма ни в коем случае не одинока.
Ее собственные дети выросли и разъехались кто куда: Грейс — в Бостон, а Генри — в Чикаго. Тем не менее, они оба позвонили ей этим утром, и она нашла два букета любимых цветов на рабочем столе.

Мамочка
Прости, что я не могу быть сегодня с тобой. Я люблю тебя. Норман желает счастливого Дня матери.
Грейс

и

Привет мам,
Я скучаю по тебе! В Чикаго и на сотую долю не так шумно, как дома. Хотел бы я быть там, с тобой.
С любовью,
Хэнк*

День матери является чем-то вроде традиции в их семье, по крайней мере, со смерти Ала, когда Хэнку было два года, после чего Норме пришлось растить детей одной.
Столько времени прошло с момента, когда Грейс последний раз была дома, но это первый год, когда нет и Хэнка. Опять же, Норма видела их всего неделю назад, и они звонят ей каждый день, поэтому она не одинока. Она просто скучает, вот и все.
К тому же, с Луисом (который всего на десять лет моложе ее, но иногда ведет себя, как двенадцатилетний мальчишка) и младшими сотрудниками (которые постоянно препираются и ссорятся, как дети в детском саду) все так, будто у нее снова есть дети.

***

Харви, ей-Богу, ребенок. Почти уму непостижимо, как он на самом деле заставляет людей воспринимать его всерьез, размышляет Норма, наблюдая, как багровеет Луис и как сминается в его руках папка, которую она ему передала.
— Хорошо, ты можешь сказать Донне, чтобы она сказала ему, чтобы он шел на х...
— Луис.
Ну что ж, Луис в действительности не намного лучше.
Норма даже не помнит, кто начал вражду, но по ее очень справедливому и обоснованному мнению, они оба сильно виноваты.
Но Харви поистине ребенок.
— Донна, — умоляет Норма, — ты можешь с этим что-нибудь сделать?
— Тебе не кажется, что я бы попыталась, если бы могла? — сухим тоном спрашивает Донна по телефону.
— Он исправляется, правда, — говорит Норма. — Послушай, я не отрицаю, что Луис тоже виноват...
— Потому что он виноват, — вставляет Донна.
— Да, да, я знаю, но отношения между ними начали налаживаться. Что-то случилось?
— Гм, — отвечает Донна.
— Донна, — с любопытством в голосе говорит Норма.
— Ничего, ничего, — тянет Донна. Создается впечатление, будто она давиться смехом.
— Это его помощник, не так ли — произносит Норма ровно.
— Он злится на Харви, — подтверждает Донна радостно.
Норма вздыхает.
— Пришли его ко мне, пожалуйста.

***
— Здравствуйте, Норма, — радостно приветствует ее Майк. Норма улыбается ему в ответ, не в силах устоять перед его очарованием.
— Привет, Майк, — отвечает Норма. — Донна говорит, у вас с Харви возникли проблемы.
— При всем моем уважение, — произносит Майк достаточно мягко, но с отчетливо звучащими стальными нотками в голосе, — я не представляю себе, с чего вы взяли, что это, собственно, ваше дело.
— Что ж, — начинает Норма торжественно, — твой босс сущий ребенок.
— Если под ребенком вы подразумеваете «бесчувственный придурок», то да, — соглашается Майк. — В чем смысл?
— Он сердится, потому что ты зол на него, поэтому он вымещает злость на Луисе, который злится в ответ, и это заставляет сердиться меня. Это практически бесконечный цикл гнева, — объясняет Норма.
— Я не собираюсь его прощать, — деловито говорит Майк.
— Я и не прошу, что ты, — успокаивает его Норма. — Но если бы ты сообщил ему, что, если он продолжит быть бесчувственным придурком, то это не особенно будет способствовать усилению нашей любви к нему — по крайней мере, твоей любви к нему, — то это было бы замечательно.
— Можно попробовать, — говорит Майк, усмехаясь. — Счастливого Дня матери, Норма.
Двадцатью минутами позже Донна забегает к Норме по пути на ланч, громко произносит «Охуенное спасибо» и дает ей кекс.

***
Норма звонит Хэнку в семь тридцать, когда, она знает, у него уже закончились курсы. Его голос звучит так молодо и устало, бедный малыш. Она очень сильно скучает по нему в такие дни, как этот, важные дни, когда она чувствует улыбку в его голосе и беззащитность, но слышит, что он счастлив.
— Дорогой, — говорит она, — как ты?
— Все в порядке, мам, — отвечает Хэнк. — Занятия тоже идут нормально, наконец-то идиоты начали отсеиваться, что всегда хорошо.
Они болтают минут двадцать или больше; Хэнк рассказывает, как прошел день, а Норма впитывает звуки его голоса, пока, в конце концов, Хэнку не пора идти.
— Я обедаю с другом, — говорит он, и интонации в его голосе слишком невинны.
Норма ухмыляется.
— Повеселись, милый.
— Спасибо, мам.
Буквально пять минут спустя ей звонит Грейс.
— Привет, мамочка! — произносит она, и голос у нее тоже звучит устало. На заднем плане Норма может слышать радостные звуки, которые издает играющий малыш.
— Здравствуй, милая, — говорит Норма. — Как ты?
— Отлично, — отвечает Грейс. — Только устала. Убийственные почти два года, знаешь?
— О, дружочек, — весело замечает Норма, — я знаю.
Грейс смеется.
— Конечно же, ты знаешь, глупая я.
— Как Роберт?
— Возможно, устал еще сильнее, чем я, — отвечает Грейс. — Он говорит, что процветает в роли домохозяина, и, несмотря ни на что, я думаю, он в порядке.
— Тогда, я полагаю, Норман ведет себя хорошо? — спрашивает Норма.
— О, да! Он все так же скачет повсюду, спит так часто, как ты предполагала, и даже ест все, что мы ему даем.
Норма слышит приглушенное «Баба» на заднем плане и смеется.
— Дай мне его, дорогая.
Мгновение спустя непрерывные крики «Баба, баба!» становятся громче и отчетливей, и Норма снова смеется.
— Привет, родной! — говорит она.
Норман говорит очень много чего-то непонятного, и Норма вставляет «о-о», там где нужно. Через две минуты Норман делает паузу, чтобы шумно зевнуть, и Грейс возвращается на линию.
— Ладно, пришло время малышам и маме с папой идти спать, — говорит Грейс, тоже зевая. — Норм, скажи спокойной ночи.
— Спаконай! — послушно желает он.
— Доброй ночи, Норман, — отвечает Норма.

***
На следующее утро Норма заходит в офис и находит коробку весьма дорогого шоколада, не совсем безобидно лежащую на ее рабочем столе, со столь же заметной запиской, которая коротко сообщает:

Норма
Спасибо тебе за то, что миришься с моим дурным характером. Возможно, ты слышишь это от меня недостаточно часто.
Запоздалые поздравления с Днем матери.
Луис
______________________________
*Хэнк - сокрашение от Генри

@темы: Перевод, Fanfiction

---

[Luigi D]

Название: Короли и боги
Автор:  Tisianne
Бета:  Reinhard
Фандом: Suits
Персонажи: Харви Спектер, Джессика Пирсон
Жанр: драма, ангст
Рейтинг: G
Размер: 628 слов
От автора: для чудесной  H.G. Wells

Содержание: Король никогда не станет богом.

Все знают, что Харви Спектер — король. Король «Пирсон Хардман». Король нью-йоркской юриспруденции. То ли дело Джессика Пирсон — неоспоримая богиня, которой поклоняются и которую боятся. Именно она бросила корону в толпу своих последователей. И именно Харви Спектер не только поймал этот символ власти, но и смог удержать его. Так он и стал фаворитом.
Джессика Пирсон не могла не заметить усердия и целеустремленности нового короля, не могла не заметить его амбиций. Богиня годами взращивала из него своего цепного пса, до яркого блеска полировала его самомнение и без сомнений спускала на всех врагов. Возможно, Харви могли бы назвать Несокрушимым или Всевластным. Но он был и всегда оставался Харви Спектером – всего лишь человеком, пусть и заслуженно получившим корону. А за его спиной всегда стояла прекрасная и непреклонная богиня.
Пойманная королем корона оказалась далеко не золотой. И на ней отнюдь не было выложено сапфирами имя Харви. Нет, корона была бриллиантовой. Ограненный алмаз ярко сверкал в лучах нью-йоркского солнца. Никто не говорил, что ноша будет легкой. От короны часто болела голова, пробивая острой пульсацией виски, а из-за яркого блеска редко кто решался подойти к Харви слишком близко. Короли обречены на одиночество, но Харви это было совершенно безразлично.
Богиня позволяла королю многое. Женщин, выпивку, ложь... Даже собственного мальчишку-шута, который забавлял короля каждой мелочью. Иногда богиня закрывала глаза на абсолютно бунтарское непослушание короля. Иногда говорила с ним тем самым бесконечно спокойным голосом, от которого по спине полз неприятный холод. Но, несомненно, Харви Спектер был единственным в своем роде. Богиня считала, что может положиться на него, насколько вообще могут боги полагаться на простых смертных. Лелея эго короля, она тешила и свою гордость тоже.
Другие боги наверняка перегрызли бы друг другу глотки, чтобы заполучить Харви Спектера себе. Однако он принадлежал лишь одной богине и готов был пойти за нею в пекло. Но, скорее всего, он просто жаждал покорить все вершины, чтобы однажды оказаться рядом с Джессикой Пирсон. Король хотел, чтобы его имя произносили наравне с именем расчетливой богини.
Но идиллии не бывает даже в жизни богов. И Джессика Пирсон смотрела прямо в глаза Харви Спектера, который с мрачным видом застыл напротив. Губы её дрогнули в мягкой, почти заботливой улыбке. Наверное, эта улыбка и была сейчас страшнее всего, но король не дрогнул, отвечая взглядом на взгляд.
— Он сказал, ты боишься меня, — король не улыбался больше, глядя в глаза грозной богини.
Королю было страшно.
— Я боюсь тебя? — тонкая красивая рука потянулась к короне и погладила огранённый камень.
Король затаил дыхание.
— Мальчик, я только что победила, — по гладкой поверхности бриллианта пошла трещина, впиваясь глубоко в камень.
Король нахмурился.
— И ты не хотел этого... Ты умолял меня об этом, — вновь улыбнулась богиня и сдернула корону с поникшей головы.
Король упал на колени. Король молчал. Всего пара слов, и он потерял опору под своими ногами. Он не смел поднимать головы.
— И поэтому теперь ты останешься здесь, будешь покорным... — звонко рассмеялась богиня, рассмеялась, прежде чем взмахнуть сорванной короной, разбивая её о голову коленопреклоненного Харви Спектера, — и наконец будешь знать свое чертово место!
Осколки разлетелись во все стороны. Их блеск угасал прямо на лету, превращая бриллианты в стекло. Харви чувствовал, что ему становится холодно, безумно холодно – осколки короны обжигали льдом.
Стекло? Как бы не так... Корона была изо льда. Красивая ледяная безделушка, которую легко можно разбить — не больше. И теперь стало очень холодно, хотя ничто вокруг не было покрыто изморозью.
Харви поднялся с колен и посмотрел на свою богиню. Он так ничего и не сказал – ему просто нечего было теперь сказать. Он развернулся и оставил победоносную Джессику Пирсон в тишине. Большего он не мог себе позволить. Не мог собрать вещи и оставить свой офис пустым, не мог распрощаться с этими стенами и в молчании покинуть компанию. Он ничего больше не мог.
Лишь в волосах сверкали осколки льда.
Осколки – всё, что осталось от былого величия, былой славы и былой силы.
И Харви Спектеру было невыносимо холодно.

Название: Тишина
Автор:  Tisianne
Бета: Андре~
Фандом: Suits
Пейринг: Тревор Эванс/Майк Росс
Жанр: PWP
Рейтинг: NC-17
Размер: 938 слов
Предупреждения: наркотики, асфиксия
От автора: s>from Russia with love для  H.G. Wells

Содержание: Они опять одни.

Они опять одни — Дженни уехала с родителями в Майями. Они опять курят травку — полный чемодан с фасованными дозами лежит на кофейном столике. Они опять смеются невпопад — пафосная статья в газете о неком Харви Спектере кажется очень смешной.
Майк сидит на полу, оперевшись спиной о край дивана. На самом диване сидит Тревор, подобрав ноги под себя, его галстук давно уже валяется поверх чемодана, а рубашка расстёгнута. Тревор взъерошен, будто уличный кот, только что вылезший из драки.
Тревор наклоняется ниже, невесомым движением гладит Майк по голове, а в следующую секунду крепко держит Росса за пряди, заставляя откинуть голову назад. Тревор всегда целует жадно, собственнически, напоследок прикусывая губы Майка, прежде чем отстраниться. Майк приподнимается, но тут же садится обратно на пол – Тревор давит ему на плечи, нависая сверху. Еще один затяжной поцелуй, пока хватает дыхания. Пальцы Тревора скользят по шее, давят на ямку между ключиц, и Майк дергается, неровно выдыхая. Страх Майка – тоже своего рода наркотик. Им можно упиваться бесчисленное количество раз, заглядывая в эти расширенные от возбуждения зрачки. И пускай взгляд после травки становится стеклянным, тело прекрасно реагирует на каждое прикосновение. Тревору нравится, как вздрагивает Майк, как он дёргается, когда Тревор обхватывает обеими ладонями его шею, двумя большими пальцами давя на впадинку между ключиц, сбивая дыхание.
Майк долго, бесконечно долго смотрит в глаза Тревору, бессильно вцепившись пальцами в его запястья. Тревор сильнее него, а ещё Тревор слишком хорошо знает Майка и продолжает душить, пока тот не сдаётся, свистящим шёпотом умоляя отпустить. Да, он именно умоляет, безвольно опустив руки, побледнев, изо все сил сдерживая колотящую дрожь. Эта игра – далеко не первая для них, но всё повторяется снова и снова. Иногда такое бывало и на улице – Тревор обнимал друга, словно приветствуя, а сам душил, самым буквальным образом душил Майка, прижимая к себе, упираясь стояком в его бедро и шепча о том, как же он беспомощен.
Вот и сейчас Тревор не шепчет – шипит, заглядывая в глаза Майку. В иной момент под травкой это всё выглядит дико: нелепые улыбки, слишком громкий смех, лишние касания... Сейчас же Майк щурится, задрав голову, вновь позволяет чужим пальцам застыть на своей шее и улыбается, прежде чем Тревор стирает его улыбку ещё одним грубым поцелуем. Щеки предательски горят, словно всё это происходит в первый раз. Майк дышит хрипло, вновь бессильно цепляясь пальцами за запястья Тревора. Голова уже начинает кружиться, но железная хватка в последний момент ослабевает.
Майк наконец поднимается на ноги, расстегивает рубашку и скидывает её на пол. Нет, Тревор не тянется к нему, только молча наблюдает. Видно, что он крепко сжимает зубы, глядя, как нарочито медленно возится Майк с ремнем на своих брюках. Терпение никогда не являлось отличительной чертой Тревора, и сейчас он ждет только потому, что знает, как можно отомстить другу и любовнику за такое промедление. Майк наконец стоит перед ним полностью обнаженный, возбужденный, ожидающий, а затем Майк делает шаг вперед, опускается перед Тревором на колени и насмешливо улыбается. Неприкрытый вызов во взгляде попросту заставляет потерять голову. Тревор всегда получает то, что хочет. А сейчас его желания угадать проще всего...
Тревор торопливо расстегивает ширинку на своих брюках, быстро приспуская их вниз вместе с бельем. Майка не надо и просить — он сразу же опускает голову, губами касаясь головки члена, затем соскальзывая вниз, прижимая языком выступающие вены. Тревор гладит Майка по взъерошенным волосам и говорит, что Дженни совершенно не умеет доставлять удовольствие именно так... Майк невнятно соглашается, старательно двигая головой, его мысли сейчас находятся слишком далеко от размышлений о Дженни Гриффит. Майк сейчас предпочитает думать о Треворе и о том, как заставить его стонать от удовольствия.
Майк отстраняется, лишь когда Тревор нетерпеливо тянет его за волосы. Майк поднимается с пола и садится на колени к Тревору, оказавшись с ним лицом к лицу, сжимая коленями его бедра. Еще один грубый поцелуй — Майк прерывает его, чтобы устроиться поудобнее, прежде чем медленно насадиться на член, уткнувшись лбом в плечо Тревора. Почему-то именно в такие моменты Майк кажется особенно беспомощным, и стоит ему впустить в себя Тревора до упора, как шершавые пальцы вновь обхватывают его шею. Эта хватка уже не такая крепкая – пальцы подрагивают – но всё же ощутимая. Майк нервно облизывает губы, медленно, глубоко вдыхая, словно перед прыжком в омут. Впрочем, это почти похоже на затянувшийся прыжок. Эйфория от наркотиков только усиливает ощущение того, будто ты находишься где-то в свободном падении – и, кажется, это продлится вечность.
Майк двигается медленно, придерживаясь ладонями за спинку дивана, плавно опускается и поднимается. Нездоровый блеск глаз, бисеринки пота над верхней губой – он дышит неровно и хрипло. Майк всякий раз стискивает колени, когда Тревор вновь сжимает пальцы на его шее. Это словно дополнительная стимуляция, заставляющая Майка глухо стонать, прижимаясь губами к виску Тревора. И это может продолжаться бесконечно: медленные, уверенные движения, стоны на два голоса, нехитрые касания, более всего доводящие до исступления. Стараясь не дышать и не стонать, Майк кончает, цепляясь пальцами за волосы Тревора. Несколько движений бедрами – и Тревор тоже кончает, прикусывая собственную ладонь, чтобы не стонать особенно громко. Всё-таки, соседи и без того неплохо слышат происходящее в соседней квартире.
Майк продолжает сидеть на Треворе, тяжело дыша, касается языком шрама над его бровью. Это всё — приятная истома оргазма, жар, окутывающий тело — почти идеально, почти нереально. Тревор отстраняет от себя Майка, с удовольствием наблюдая ярко-красные следы на его шее. Чувство собственника тут совершенно ни при чем, Тревору плевать, чем занят Майк вдали от него. Он просто хочет, чтобы Майк помнил, чтобы Майк понял, что только Тревор может дать ему то, чего Майк более всего желает. Показать его беспомощность. И под изучающим взглядом Тревора Майк касается своей шеи и шумно выдыхает.
Нереально. Идеально. Невыносимо до дрожи.
Возникшая в квартире тишина нарушается громом дверного звонка.
И это уже реальность.
Судя по всему, Дженни приехала намного раньше положенного.
Но дверь ей никто не откроет.

@темы: Fanfiction

---

[Keep dreaming]

@темы: Patrick J. Adams, from tumblr, Fanart, Suits, Gabriel Macht

---

[H.G. Wells]

Название: Windmills of your mind
Автор: Kaellig
Фандом: Suits
Пейринг: Харви/Донна
Жанр: драма
Рейтинг: R
Размер: ~1200 слов
Дисклеймер: Все права принадлежат Аарону Коршу и каналу USA

When you knew that it was over
Were you suddenly aware
That the autumn leaves were turning
To the color of her hair
© Sting — "Windmills of your mind"

Харви раздражённо стягивает с себя галстук и швыряет его на журнальный столик. Электронные часы, мерцающие в полумраке квартиры, показывают два часа ночи. Спектер крутит головой, разминая затёкшую шею, массирует пальцами затылок, затем крепко сжимает обеими руками гудящие виски. Процентное содержание алкоголя в его крови зашкаливает, но он совершенно трезв. И это раздражает ещё сильнее.

Харви снимает галстук, кладёт его на стол и устало крутит головой, разминая затёкшую шею. Мгновение — и пальцы Донны ложатся на его плечи, чуть сжимают их и начинают медленно массировать почти каменные мышцы. Никто бы не подумал, что у неё могут быть такие сильные пальцы.

Достав из холодильника бутылку воды, он резким движением пальцев откручивает крышку и делает несколько больших жадных глотков. Пустой желудок отзывается недовольным ворчанием, но Харви не в том настроении духа, чтобы что-то готовить или хотя бы заказывать.
Он ненавидит ситуации, которые невозможно контролировать. Это выводит его из себя.

Харви чувствует, как под её пальцами уходит не отпускавшее его полдня напряжение. Он закрывает глаза, растворяясь в прикосновениях Донны; от плечей по всему телу растекается жар, и Харви лениво думает о том, что находится сейчас полностью во власти этой женщины. Под её контролем.

Он ничего не мог сделать. Вообще ничего. Только стоять и смотреть, как она входит в лифт, держа в руках картонную коробку и глядя прямо перед собой полными слёз глазами. Харви ненавидит быть беспомощным. Особенно, когда он так необходим кому-то из близких.
«Близких» у него осталось всего трое.

Донна в последний раз сжимает его плечи, проводит по ним обеими ладонями и легко хлопает, давая понять, что сеанс массажа окончен. Харви неохотно открывает глаза и оборачивается, чтобы сказать «спасибо». Он упирается прямо в её взгляд — она стоит совсем близко к нему, чуть приподняв подбородок и глядя немного снизу вверх. У Харви перехватывает дыхание; тело ещё хранит тепло её рук, и он едва сдерживает острое желание прикоснуться к ней, чтобы ощутить его снова.
Спектер облизывает пересохшие губы и наигранно решительным голосом предлагает ей выпить.

До утра остаётся несколько часов, и Харви знает, что ему необходимо поспать. Однако взвинченный от стресса организм наотрез отказывается принимать эту необходимость, и сна нет ни в одном глазу. Это завтра, наутро, Харви будет прикладывать неимоверные усилия, чтобы держать глаза открытыми и внимать каждому слову клиента, Майка или Джессики; сейчас же он, словно зверь в клетке, меряет шагами свою огромную квартиру, не зная, не представляя, что делать.

Вместо того, чтобы традиционно распить по стаканчику виски прямо в его кабинете, они одеваются, и Харви везёт их обоих в один из своих любимых баров — достаточно недалеко от офиса «Пирсон-Хардман», чтобы можно было быстро доехать даже по вечерним пробкам, и достаточно далеко от него же, чтобы не встретить знакомых. В этом, в общем-то, тоже нет ничего необычного — они делают так иногда, когда Харви хочется сменить обстановку, но не хочется оставаться одну.
Они сидят у барной стойки и обсуждают какие-то ничего не значащие мелочи — внешний государственный долг США, политический режим в Венесуэле, поставляют ли русские свои ракеты сирийцам. Играет музыка; в какой-то момент Донна вскидывает голову и радостно восклицает, узнав песню. Она почти умоляет Харви потанцевать, но он с улыбкой отказывается. Он ещё слишком трезв для этого.

Он выходит на балкон. Вид ночного Нью-Йорка, расстилающегося под его ногами, обычно успокаивает Харви. Ему нравится чувствовать себя королём этого мира, всесильным божеством, способного решать чужие судьбы. Однако сегодня он чувствует лишь бессильную горечь, глядя вниз. Сегодня он не бог, а простой смертный и не может справиться даже с собственной жизнью, не говоря уже о чьих-то ещё.

Харви даже не успевает ничего возразить, когда она тянет его танцевать. Донна совершенно очевидно пьяна, и он не имеет ничего против этого. Он выпивает залпом свежую порцию виски, чувствуя, как алкоголь почти мгновенно ударяет в голову, и идёт за Донной, крепко держащей его за руку. Они танцуют, позабыв про всё на свете, и он сам удивляется тому, как легко вспоминаются, казалось бы, давно забытые за ненужностью движения. Им апплодируют; кто-то суёт ему в руку ещё один стакан, и Харви опрокидывает его в себя полностью. Донна прижимается к его плечу, переводя дыхание, её грудь тяжело вздымается под плотной тканью облегающего платья. Харви знает, что это самое большее, на что он может рассчитывать. И потому он хочет, чтобы эта ночь не кончалась.

Он хочет, чтобы эта ночь закончилась, и скорее наступил следующий день. Днём у него будет много забот и куча работы, днём он будет думать о клиентах, врагах и происках Дэниэла Хардмана, и бороться с желанием позвонить ей будет гораздо проще.

Она прижимается к его плечу, и Харви, не в силах сдерживаться, обнимает её и утыкается лицом в её шею. Запах её волос кружит голову. Его ладонь по-хозяйски ложится Донне на талию, но она не сбрасывает её и не отстраняется, только смотрит долгим взглядом ему в глаза и тихо произносит: «Харви, ты пьян». Но в её голосе прорывается отголосок отчаянной надежды, и вместо того, чтобы со смехом выпустить её из объятий и заказать такси, Спектер притягивает Донну ещё ближе и целует.

В какой-то момент Харви садится за стол и открывает папку с документами по одному из клиентов. Он вчитывается в строчки, с трудом вникая в витиеватый юридический язык, и это именно то, что ему сейчас нужно. Но потом он видит комментарии на полях и, пробежавшись по ним глазами, понимает, что их писала Донна.
Ему тяжело дышать, и в грудь с левой стороны словно впивается что-то острое.

Она отвечает на поцелуй, и Харви понимает, что уже не сможет от неё оторваться, не сможет выпустить её из рук. Но Донна упирается ладонями в его грудь и чуть отталкивает его. Она снова внимательно смотрит ему в глаза, и Харви безнадёжно понимает, что ничего не выйдет. Момент упущен.
Донна закусывает губу, крепко сжимает обеими руками ткань его рубашки (он не помнит, куда дел пиджак, но это сейчас совершенно не важно), а затем медленно, очень медленно касается губами губ Харви.
Он всё же вызывает такси.

Харви смотрит на телефон, и его губы кривит невесёлая улыбка. Он знает, что она ждёт его звонка. Он знает, что сам хочет услышать её голос.
Но — что он ей скажет? «Прости, всесилие Харви Спектера не распространяется на тех, кого он любит»? Он не может позвонить ей, пока у него не будет готового решения. Он не может предложить ей решение, потому что его не существует в природе.
Харви берёт телефон в руку и со всей силы швыряет его об стену.

Он вызывает такси и сам не верит в то, что это происходит на самом деле. Едва войдя в квартиру, он снова ловит её губы своими и обхватывает обеими руками за талию, словно боясь отпустить, боясь, что она уйдёт или просто растворится в воздухе. Они помогают друг другу раздеться — и Харви удивлён тем, что ему удалось сделать это не спеша. Он подхватывает её на руки, относит в свою спальню и бережно опускает на постель.
А потом он покрывает поцелуями её тело, пересчитывает каждую веснушку на её коже, старательно запоминая, где ей становится щекотно; он ласкает её языком и губами, едва не теряя рассудок от её вкуса и запаха, и каждый её стон приносит ему больше удовлетворения, чем любое из выигранных им дел; он прижимается щекой к её бедру и закрывает глаза, чувствуя, как она ласково перебирает его волосы.
И когда она, достигнув пика, почти кричит в его руках от наслаждения и восторга, ему кажется, что этого момента он ждал всю свою жизнь.

Вчера и сегодня перемешиваются в его сознании, сплетаясь воедино с невозможным, и Харви уже не знает сам, что из его воспоминаний реально, а что является лишь плодом воображения.

@темы: Fanfiction

---

[Luigi D]

Название: Галстук
Автор:  Tisianne
Бета:  H.G. Wells и кам бэк ту ми макэвой
Фандом: Suits
Персонажи: Харви Спектр, Майк Росс
Жанр: повседневность, юмор
Рейтинг: G
Размещение: где угодно, только уведомите автора
Размер: 4329 слов
Дисклеймер: все права принадлежат USA Network

Содержание: Пять раз, когда Харви вязал галстук Майку (и один, когда Майк вязал галстук Харви).

1.
Ничего не складывалось. Абсолютно ничего. Майк в сотый раз пересматривал документы, силясь найти малейшую брешь, но попытки в который раз проваливались. Тем не менее, он продолжал искать, перерыв не одну сотню документов и опросив не один десяток свидетелей. Сроки поджимали, Харви начинал излишне много иронизировать, Джессика всё чаще наведывалась с вопросом об успехах в деле. Но... всё равно ничего не складывалось.
С одной стороны, Майк во всем винил всесильного Спектера, который опять переложил своё дело на помощника, с другой — упрямство давало о себе знать, и парень готов был хоть Дьяволу душу продать, лишь бы закрыть это трижды проклятое дело самому. Но Дьявол не появлялся, душу больше продавать было некому, и Майк захлопнул папку с очередными бумагами. Мозг был пуст, словно дом, хозяева которого переехали далеко-далеко, а оставшееся имущество растащили соседи.
Парень вздохнул, залпом допил свой тысячу раз успевший остыть кофе и поёжился. Время клонилось к полуночи, за окнами шумел дождь, и в такую мерзкую погоду, да еще и с таким мерзким настроением, домой совсем не хотелось. Зато хотелось разобраться в деле, но все возможные идеи и догадки иссякли. Потому Росс бесцельно блуждал взглядом по обширному кабинету для совещаний, который сейчас был едва ли не до потолка забит коробками с необходимыми бумагами. В коридорах свет не горел, все нормальные люди уже ушли домой. Исключение составляли разве что несколько человек — старшие партнеры — и один разбитый и злой Майк Росс.
Парень уже в который раз проклинал Харви, теребя в руках последнюю тонкую папку, но ничего от этого не менялось, и, в конце концов, Майк ушёл домой, оставив на длинном столе кипу бумаг, которые ему еще предстояло снова перечитать утром.
Но утром он до этих бумаг не добрался — у лифта его поймала Донна.
— Ты опять опаздываешь... — она многозначительно посмотрела на него, без слов давая понять, что Харви сегодня не в духе. Ну просто отлично!
— Я до четырех утра перебирал все факты и варианты, но всё равно ничего не нашел. Поэтому моё опоздание можно считать последствием моральной травмы при работе в «Пирсон Хардман».
— Тогда я тебе эту травму вылечу, надеюсь. Сегодня к восьми пришли новые документы, их до этого не было в деле, — секретарша протянула ему папку, которую всё это время держала в руках. Следующие пять минут прошли в полном молчании, пока Росс внимательно изучал бумаги. Неожиданно парень аж подскочил на месте, шумно захлопывая папку.
— Наконец-то! Донна, я люблю тебя! — на радостях крепко обняв женщину, Майк побежал в сторону нужного кабинета, чтобы спустя десяток шагов наткнуться на своего босса. Харви вопросительно вздернул брови. Парень с трудом подавил довольную улыбку, протягивая Спектеру нужный отчет:
— Здесь всё, что нам нужно.
— Что тебе нужно, — покачал головой старший партнер и ухмыльнулся; эта ухмылка никогда не была добрым знаком для Росса, и он заранее приготовился к худшему. — На суде будешь только ты, Майк.
— Только... я? — с одной стороны, это был повод радостно вопить и прыгать до потолка, с другой — его впервые выпускали в зал суда с таким серьезным делом. Было вполне понятно, почему Майк внезапно стушевался, прижимая папку к груди, словно этим мог защититься.
— Да, — Харви невозмутимо взирал на своего помощника. — Ты с этим разобрался, тебе и закрывать. Разве ты не хотел бы этого?
— Хотел бы, — буркнул Майк и развернулся, быстрым шагом направившись назад, к лифтам.
— Тогда ты свободен, увидимся завтра перед судом! — донесся ему вслед оклик Спектера, но парень не обернулся, не желая даже думать, что будет завтра.
Вечер прошел в метаниях. Майк несколько раз хватался за трубку телефона. Ему хотелось позвонить Харви и всё отменить, позвонить Донне и еще раз поблагодарить, позвонить Рэйчел и пожаловаться на несносного Спектера... Но Росс так никому и не позвонил, лишь перечитал перед сном все необходимые документы, а потом лёг спать, когда часы указывали только на девятый час вечера. От волнения всегда лучше всего спасал сон, и парень уснул мгновенно.
Он проспал без задних ног и вскочил только без десяти двенадцать, в то время как суд должен был начаться уже в час. Но Майк давно научился собираться в рекордные сроки: быстро умыться под ледяной водой, чтобы прогнать остатки сна; закусить последним куском пиццы из холодильника и запить её апельсиновым соком; быстро надеть самый презентабельный и немятый костюм, а потом пулей вылететь за дверь, оседлать велосипед и помчаться к зданию суда.
Мобильник разрывался от звонков, но Россу было несколько не до того. Он оказался в здании суда за пять минут до начала заседания, почти бегом поднялся вверх по широкой лестнице и так бы и пронесся до самого зала, если бы его не перехватили раньше.
— Стой, — голос возникшего перед ним Харви звучал сурово. — Ты собрался рассмешить там всех? Если уж работаешь в «Пирсон Хардман», так и выгляди соответствующе. Долго еще мне тебя спасать?
Майк вылупился на него, шумно дыша и не понимая, к чему теперь придирается Харви. Росс почистил зубы, расчесался, надел лучший костюм, пошитый на заказ... Ну что теперь не так?! Спектер поднял глаза к потолку с видом «мой помощник — идиот» и в полном молчании развязал свой галстук. Майк и опомниться не успел, как наставник ловко обвязал его шею черной матовой полоской ткани, умело затягивая узел, — стало душно.
— Удачи, — коротко, но, кажется, вполне искренне напутствовал Харви, хлопнув Майка по плечу, прежде чем отойти.
Росс пару раз глубоко вздохнул и, не ответив, уверенно направился к нужному залу, на ходу несколько ослабляя узел чужого галстука. Харви еще поругает его за забывчивость, но это будет потом. А сейчас он должен был выиграть дело.

2.
С Донной всегда было приятно работать, она не ворчала из-за мелочей. Порой иронизировала, но всё равно оставалась куда более приятным в общении напарником, нежели тот же Харви Спектер. Именно поэтому Майк позволил себе расслабиться: на обед они заказали суши, контейнер с которыми благополучно потерялся среди бумаг, а потом перешучивались друг с другом, сортируя отчеты на нужные и ненужные. Работы было на весь оставшийся день, зато Харви не показывался на горизонте, и очень скоро Майк уже вальяжно восседал в кресле, расстегнув пару верхних пуговиц рубашки.
— Майк, ты опять... — Донна красноречиво скосила взгляд на галстук, который валялся на полу, придавленный колесиками массивного офисного кресла.
— Нет, нет, просто с ним было душно, — Майк виновато пожал плечами, но галстук всё-таки поднял и швырнул на стол, хотя тот и был уже изрядно помят. Больше секретарша ничего говорить не стала, и они снова занялись делом. К сожалению, эта идиллия долго не продлилась.
Харви стремительно зашел в кабинет, пробормотав что-то про запущенный случай.
— Майк, живо бери папки под литерами «М» и «С», а потом живо вниз, нам нужно съездить к одному из владельцев той фармацевтической компании.
— Но...
— Я сказал, живо!
Донна медленно встала из-за стола, пытаясь привлекать к себе как можно меньше внимания, и ретировалась вглубь хранилища, коротко сообщив, что ей надо найти ещё какие-то отчеты. Оставшись без какой-либо поддержки, Майк принялся судорожно выискивать необходимы файлы, попутно наводя на столе ещё больший беспорядок. Харви, конечно же, этого выдержать не смог, и почти взвыл, когда на глаза ему попался измятый галстук. Его собственный измятый галстук, который он дал мальчишке в день того крупного суда.
— Майк... — вкрадчивый голос парню совсем не понравился, но он всё же рискнул обернуться к Спектеру; он ожидал чего-то вроде «убью/уволю/отдам Луису», но вместо этого Харви знакомым движением накинул на шею помощника галстук и завязал так туго, что тот аж весь раскраснелся, тяжело дыша. — Вот в таком виде и поедешь. Буду ждать внизу.
Теперь готов был взвыть Майк, но он лишь молча застегнул пиджак, силясь скрыть измятый галстук, нашел недостающие листы из папок, а затем опрометью кинулся прочь из здания, радуясь, что по пути ему не попались ни Джессика, ни Рейчел, ни даже вездесущий Луис.
Росс опять чувствовал себя самым несчастным помощником на свете. Харви же вел себя предельно обыденно, на ходу отпуская те или иные замечания. Наконец, когда список недостатков Майка Росса закончился, он перешел непосредственно к обсуждению предстоящего дела. Майк отвечал неохотно, определенно обиженный на Спектера, который предпочел этого благополучно не замечать.
Клиенты, к которым они приехали — импозантный мужчина и его худощавая жена, — весь разговор с откровенным удивлением переводили взгляд с Харви на Майка и обратно. Еще бы, перед ними был сам мистер Спектер, лучший адвокат Нью-Йорка!.. Но вот его помощник, увы, определенно выглядел не слишком презентабельно и доверия абсолютно не вызывал. Потому, стоило этой пытке закончиться, а двери особняка — захлопнуться за двумя адвокатами, как Майк уже не выдержал:
— Да ты издеваешься?!
— Посмотри на меня еще раз и скажи, издеваюсь ли я? — Харви сохранил то чудесное выражение абсолютной безмятежности, которое умел принимать только он. И это бесило ещё сильнее.
— Да ты... ты... — Майк не нашёлся с ответом и, замолчав, развязал злосчастный галстук, протягивая его Харви. — Просто забери это.
— Оставь себе. Судя по опыту последних дней, у тебя совершенно не осталось галстуков, а этот подойдет к любому костюму, — адвокат словно и не обратил внимания на скрежетавшего зубами помощника. Парню не оставалось ничего иного, кроме как послушно убрать галстук в карман. Мысленно он пообещал сжечь его, как только окажется дома. А пока его вновь ждали отчеты и Донна, которой можно будет пожаловаться на несносного начальника.

3.
— Ты невыносим, — констатировал Харви, уставившись на помощника. — Конечно, делаешь успехи, но неужели так трудно было найти галстук-бабочку?
— У меня правда не было времени... — Майк судорожно поправил узкий галстук на шее и виновато посмотрел на Спектера.
— Даже слышать не хочу, — мужчина вздыхает, доставая из кармана второй-галстук бабочку. — Ты хуже и рассеяннее любого ребенка!
— И с кого я пример беру, интересно, — вполголоса пробурчал парень, прежде чем закрыть глаза. Видеть, как другие косятся, пока Харви вяжет ему галстук, совершенно не хотелось. Когда маленькое мучение закончилось, Майк открыл глаза, с изрядной долей досады обнаружив рядом с Харви ухмыляющегося Луиса.
— Всё прибираешь за ним, Харви?
— Точно так же, как и за тобой, — без заминки ответил лучший адвокат всея Нью-Йорка и потащил помощника за собой сквозь толпу, пробиваясь к Джессике. Россу хватило ума промолчать и не высказать что-то ехидное про мамочку и цыпленка. Управляющий партнёр фирмы окинула их достаточно миролюбивым взглядом и коротко представила нескольким новым клиентам «Пирсон Хардман», которые в ответ излишне бурно восхитились всесильным Спектером, привычно не взяв во внимание его помощника.
Именно поэтому Майку под шумок удалось сбежать ото всех этих высокопоставленных лиц, и он вздохнул чуть свободнее, оказавшись у стола с закусками. Парень оглянулся, силясь среди сотен гостей этого вечера обнаружить кого-нибудь знакомого. Ни Рейчел, ни Донны, ни даже Гарольда... Зато в поле зрения неожиданно возник Луис, уверенно направлявшийся к Россу. Бежать было некуда — не к Харви же под бок возвращаться?
Пришлось остаться на месте и с самым заинтересованным видом налить себе пунш и взять со стола бутерброд с красной рыбой. Майк успел набить рот секундой раньше, чем перед ним появился гроза всех стажеров и младших сотрудников. Впрочем, это мало его спасло — Луису редко когда действительно требовались ответы, вот и сейчас он только многозначительно хмыкнул, оглядев Майка.
— Харви еще не одевает тебя по утрам, словно маленького ребенка, со строгим наказом «домой — не позже девяти»? — Литт улыбнулся самой отвратительной из своих улыбок, отсалютовав стаканчиком с пуншем.
— Хватит сравнивать меня с ребенком!.. — Майк подавился бутербродом и закашлялся, вынужденный оборвать заготовленную гневную речь. То, что все его сравнивают с маленьким ребенком при Харви Спектере, бесило больше всяческих шуточек самого Харви, больше вечных придирок Луиса. Последний сейчас терпеливо ждал, пока Майк откашляется, а затем покачал головой, продолжая давить из себя любезную улыбку:
— Не удивлюсь, если твоя наседка прибежит сейчас тебя спасать от злого бутерброда.
— Вот ты где! — за спиной Луиса возникла вышеозначенная наседка в лице Спектера. Настал один из тех невообразимых моментов, когда Майк честно не знал, смеяться ли ему или всё-таки плакать. В конечном счете, он сохранил несколько раздраженное выражение лица и посмотрел на своего непосредственного начальника.
— Мне что, нельзя даже перекусить? — Росс помахал перед Спектером надкушенным бутербродом.
— Нельзя. Черт побери, Майк, весь вечер не смей отходить от меня ни на шаг, пока отсюда не смоются те важные шишки, которых пригласила Джессика, — развернувшись и наградив Литта нарочито равнодушным взглядом, Харви пошел прочь от стола, и Майк с обреченным вздохом поплелся за ним, на ходу дожевывая бутерброд. Вечер обещал стать ещё более скучным и ужасным — впрочем, таким было большинство званых вечеров, устраиваемых «Пирсон Хардман». Но выбирать не приходилось, потому Майк запасся терпением и даже смог улыбнуться всё тем же нескольким людям, от которых Джессика пыталась получить выгодные контракты и кучу денег.
В конечном счете, пока никто не узнал правду об обучении Майка в Гарварде, он оставался главным козырем компании, вторым после Донны человеком, кто мало того, что умудрился сработаться с Харви Спектером, так ещё и успешно помогал ему с самыми запутанными делами. Хотя последнее мало афишировалось перед клиентами, и на этот вечер Майк снова остался в тени Харви, лишь изредка вставляя реплики, когда это требовалось. В конце концов, только так и работал их весьма сомнительный тандем. Главное, что Джессика была довольна, а значит, доволен был и её цепной пёс по кличке Харви. Майку оставалось надеяться, что если даже ему не перепадет ничего хорошего, то он хотя бы один единственный раз не услышит упрёков от Спектера.
Однако ничего не изменилось во Вселенной, и уже ближе к ночи, когда расходились последние гости, Майк услышал ехидное:
— Этот галстук тоже можешь оставить себе.
— И на том спасибо, — огрызнулся «щенок».
Прошедший вечер теперь можно было официально считать паршивым.

4.
Всё вновь шло наперекосяк. Снова кипы документов, снова поиски того-не-знаю-чего и снова бессонная ночь в стенах компании. Майк потер уставшие глаза, без особого интереса уставившись в очередной заумный текст. Кажется, его мозга уже отказывал, несмотря даже на внушительную порцию крепкого кофе. Пытаясь вникнуть в очередной запутанный договор, Росс закрыл глаза, собираясь подумать, что полезного он успел вычитать за этот вечер...
Утро наступило для Майка внезапно. Недоброе утро, что тут сказать. Росс проснулся из-за того, что кто-то бесцеремонно тряс его за плечо, от души ругая, но парень только зарылся лицом в бумаги, проворчав что-то наподобие: «Тревор, сгинь, у меня вчера был экзамен». Секунд пять ушло на осознание, что за плечо его трясет далеко не друг, и спит он далеко не в своей квартире. Майк резко поднял голову, здорово обо что-то ударившись, возникла секундная заминка, а затем опять посыпалась злая ругань. Теперь Майк узнал этот голос. Он отчаянно медленно обернулся, чтобы узнать, насколько бедственно его положение. Всё оказалось даже хуже его ожиданий — резко выпрямившись спросонья, Майк заехал затылком по лицу Спектера и, видимо, достаточно ощутимо. Харви всё еще бессильно стоял возле стеллажа с папками, зажимая ладонью нос, кровь уже начала сочиться сквозь пальцы.
— Прости! — Майк вскочил на ноги, судорожно вытаскивая из кармана брюк белоснежный огромный платок. Харви, быть может, даже как-то прокомментировал бы это, если не был занят куда более важной проблемой. Он без слов взял протянутый платок и приложил к носу — белая ткань тут же пропиталась красным. Спектер свободной рукой потрогал нос, проверяя, нет ли перелома, и, наконец, невнятно пробубнил, продолжая платком удерживать кровь:
— От тебя вред, даже когда ты спишь, — он нахмурился, посмотрев на обслюнявленные спящим Майком документы. — И нас ждет Джессика.
— Заче... Что я опять сделал не так? — перебил сам себя Росс, судорожно вспоминая события последних дней. Вроде бы, не было ничего такого, из-за чего его могли вызвать «на ковер». Парень вопрошающе уставился на Харви, который уже убрал платок от лица.
— Понятия не имею, зачем она могла вызвать меня и тебя разом. Даже знать этого не хочу. Но придется, — он ещё раз потрогал переносицу, затем поднял руку и потянул Майка за расстегнутый воротник рубашки. — У неё там гости.
— Да ты издеваешься! Галстук я одевать не собираюсь! Я проработал всю ночь не для того, чтобы красавцем выступать перед Джессикой! — Майк взвился не хуже дикого иноходца, на которого собирались накинуть узду. На Спектера это, впрочем, особого впечатления не произвело.
— Кто тебя здесь спрашивает? Я уже почти привык, а твоё согласие мне не нужно, — лицо Харви было очень сосредоточенным и недобрым, когда накинул галстук парню на шею. Майк даже испугался в какой-то момент, что его сейчас просто напросто задушат, но Харви без единой ошибки завязал галстук на шее помощника, а затем лишний раз поправил и без того идеальный узел. Во взгляде промелькнуло удовлетворение, и Спектер кивнул, требуя следовать за собой. Майку оставалось только привычно вздохнуть и одёрнуть пиджак, прежде чем отправиться за начальником, опустив голову и разглядывая мелькающие носки ботинок.
До просторного и светлого кабинета мисс Пирсон удалось добраться без приключений, чему Майк был несказанно рад. За стеклянными стенами действительно оказались клиенты — двое из тех, что были на прошедшем званом вечере. Значит, здесь они только ради Спектера и его прославленного умения разбираться даже в самых безвыходных, на первый взгляд, делах. Майк старался не смотреть на серьезнейшее выражение лица Харви, нос которого заметно распух. Зато Джессика взглянула на старшего партнера с таким видом, будто он был провинившимся котом, который притащил на чистый белый ковер мышиный трупик и запачкал кровью всё вокруг.
При этой мысли парню стоило труда сдержать непрошенную улыбку, но на него уже перестали обращать внимания. Майку пришлось лишь отзываться на короткие вопросы Харви, которые требовали мгновенного и предельно точного ответа.
В конечном счете, клиентов удалось задобрить, и Спектер первым вышел из кабинета, как бы указывая гостям дорогу, а на деле пытаясь оттянуть момент встречи один на один с Джессикой. Майку тоже не очень-то хотелось получить дополнительные заботы на свою голову, так что он поспешил сбежать обратно в спасительную тишину архива, где ему предстояло дочитать ещё две коробки ну-очень-важных бумаг. Едва оказавшись среди им же самим устроенного привычного бардака, он ослабил давящий узел галстука и набрал номер пиццерии.

5.
Майка разбудил звонок. Отвратительно громкий, мерзко наигрывающий любимую мелодию, которая в один миг стала самой нелюбимой. Не открывая глаз, он потянулся к телефону и на автомате снял трубку, приложив мобильник к уху и промычав что-то малопонятное.
- Ты не забыл, что сегодня мы вместе выступаем в суде? – раздался в трубке непоколебимый голос Спектера; не дождавшись ответа в течение пяти бесконечных секунд, Спектер процедил: - Майк, ты великолепен! Процесс начнется через сорок минут. Быстро беги сюда хоть в плюшевой пижаме. Чтобы через полчаса был у входа в здание. – Пауза. - Зачем я вообще держу тебя в помощниках? Проще было бы уволить.
В трубку полетели гудки.
Последние слова задели Росса более всего остального, и он буквально подскочил на кровати, судорожно соображая, как бы чего не забыть. Умыться, доесть холодный вчерашний тост с маслом, запить всё холодным чаем, одеть в кои-то веки выглаженный костюм и повязать галстук. Вроде, ничего не забыл...
В последний момент Майк подхватил со стола все необходимые документы, быстро убрал их в сумку и вытащил из квартиры велосипед. Веселая предстояла поездка. Тем не менее, он успел вовремя – в тот момент, когда Росс защелкнул замок на велосипеде, Харви как раз вышел из здания суда и раздраженно кивнул, поторапливая. Майк подбежал к нему весь взъерошенный, но в остальном выглядя не так плохо, как могло бы быть.
- Майк... ты идиот, – быстро опустил помощника с небес на землю Спектер.
- Что опять не так? – парень даже не пытался понять, в чем он промахнулся, поскольку сделал всё, что от него требовалось на это утро.
- Ты надо мной издеваешься, - вместо должного ответа заключил Харви и протянул руку, чтобы развязать галстук Майка, который начал уже было возмущаться. – Бабочка на судебное заседание? У меня просто нет слов.
- Харви, я...
- Ты идиот, я знаю, - раздраженно прервал помощника адвокат, стянув галстук Майка и направляясь обратно в громаду здания. Росс шаг в шаг шел рядом с ним, мрачно молча. Стоило им оказаться внутри, как Харви снял свой привычный черный галстук и выразительно посмотрел на помощника, очевидно, предупреждая любое сопротивление.
- Но... – тем не менее, начал Росс, однако умолк сразу же, как вокруг шеи обернулась знакомая черная петля.
- Никаких «но», один-единственный процесс без галстука мне ничего не стоит. А на тебя, как на моего самого долгоживущего помощника, все будут обращать внимание, - пальцы ловко вязали какой-то особо завороченный узел, и Майк молчал. – Не хотелось бы, чтобы моего личного помощника считали абы кем. Всё, готово. А теперь пошли.
Он даже ни разу не оглянулся на Росса, пока вышагивал чуть впереди. Предстоящее дело они обсудили заранее, потому сейчас оставалось лишь разыграть всё в зале суда, а с Харви Спектером это удавалось на удивление прекрасно. Пускай у начальника характер был не самый простой, равно как и его запросы, Майк не мог не признать, что Спектер – лучший из лучших, и что оказанное им доверие дорогого стоит.
Харви остановился лишь возле самых дверей, вместо должного напутствия усмехнувшись, привычно сощурив глаза:
- И чтобы больше такого не повторялось, - ударил по больному он и открыл двери, вступая в полупустой зал, где ждали только их двоих. Часы на стене над главным судьей показывали ровно час пополудни, и Майк вздохнул, мысленно убедив себя, что всё пройдет гладко. Иначе с Харви быть просто и не могло.

+1.
Майк очень долго не открывал глаза, предчувствуя ужасное. В горле пересохло, вокруг стояла жуткая звенящая тишина, а аккурат на левый глаз падал солнечный луч. Росс с разочарованным стоном перевернулся на бок, натягивая одеяло на голову, однако это оказалось большой ошибкой. В голове словно застучали молоточки и молотки разных калибров, и тишина разом перестала казаться такой оглушающей. А вот пить хотелось по-прежнему, даже чуть больше. Парень еще пару минут пролежал под защищающим его одеялом, отчаянно проклиная всё и вся, но потом рискнул сесть и даже попытался подняться с постели, однако тут же свалился обратно, уставившись в кремово-бежевый потолок. На лице проступило выражение понимания, и парень огляделся, осознавая, что комната далеко не его и совершенно ему не знакома. По наитию пошарив рукой по кровати рядом и никого не обнаружив, Майк вздохнул с долей облегчения и сожаления. А потом его взгляд упал на часы.
Одиннадцать утра... Одиннадцать утра. Четверг... Черт подери, сегодня же четверг! Майк вскочил в одно мгновение, внезапно ярко вспомнив события прошедшего вечера. Празднование успешного дела, выпивку, девушек, еще больше выпивки... И чуть менее пьяного Харви, который не потрудился довезти помощника до его дома, а благополучно разместил у себя. О Господи! Росс несколько секунд продолжал беспомощно озираться, а затем кинулся прочь из комнаты, оказавшись в просторном коридоре. И куда теперь? Росс решил открывать каждую дверь – ему повезло лишь на четвертой. Харви спал на удивление безмятежно, и даже не проснулся, когда к нему ворвался помощник. Однако у Майка не было времени удивляться тому, сколь мирным может выглядеть Спектер, когда спит. Сейчас в голове крутилась всего одна мысль: Джессика устроит им жаркий денек, даже несмотря на хмурое небо за окном. Последний раз, когда Харви пришел только к двум часам пополудни, а Джессика узнала об этом, Спектер потом неделю ходил с таким видом, будто у него болели все зубы разом. То-то Луису была потеха наблюдать не только за мрачным Харви, но еще и за тем, как тот по поводу и без гоняет Майка из-за любой мелочи. Да, такое было сложно забыть.
Росс подскочил к кровати и безо всяких церемоний потряс мужчину за плечо:
- Харви! Мы опаздываем!
- Катись к черту... – послужило ему ответом. Спектер перевернулся на живот, утыкаясь лицом в подушку, и дальнейшая его речь стала неразличимой.
- Нет, ты не понимаешь, мы ОПАЗДЫВАЕМ, опаздываем на РАБОТУ! Слышишь? Мы опаздываем к ДЖЕССИКЕ!
Имя мисс Пирсон всегда изумительным образом влияло на адвоката, поскольку, когда он поднял голову, в его глазах не было и тени сна, из которого он не мог выбраться всего минуту назад. Уже секунду спустя, Харви вскочил даже расторопнее собственно помощника.
- Чего стоишь столбом? В таком виде на работу хочешь отправиться? – знакомый ироничный тон вернул Росса к действительности, и он только сейчас понял, что всё это время был в одних только домашних пижамных штанах. Что интересно, штаны были отнюдь не его. Проигнорировать этот удивленный взгляд было невозможно, и Харви, вытаскивая из шкафа свежий костюм, коротко прокомментировал:
- Не забудь оставить мои штаны на кресле, не вздумай просто кинуть их на пол.
- Ты опять ведешь себя со мной, как с ребенком!
- А что, я должен был уложить тебя спать в джинсах? Или голым? Нет, спасибо, тогда моё пробуждение стало бы еще более нелепым, - Харви сосредоточенно застегивал пуговицы на рубашке, разглядывая себя в высоком зеркале. – Повторяю вопрос: ты собрался прямо в таком виде идти в офис?
- Конечно, нет, - буркнул ему в ответ Майк и ретировался из комнаты обратно в ту спальню, где проснулся сам. Собственную одежду – джинсы, футболку и кеды – он обнаружил в шкафу. Даже у пьяного Харви явно оставался пунктик на тему идеальности. Росс решил, что в таком виде в офисе ему лучше всего будет отсиживаться в хранилище, однако голос Харви за спиной быстро заставил его отмести эту мысль.
- ...безнадежен, - услышал последнее слово Майк, прежде чем обернуться. Харви уже был одет и теперь протягивал помощнику вешалку с одним из своих костюмов. – Давай, тебе не впервой, так что поторопись.
Майк действительно оделся достаточно быстро, уже на ходу застегивая ремень на брюках и поправляя великоватый пиджак. Харви за это время дозвонился до водителя, и теперь тот даже успел подъехать и ждал у двери. Еще раз, скорее по привычке, прикрикнув, чтобы парень поторопился, Спектер вышел за дверь, следом за ним вышел и Майк, всё еще взъерошенный, хотя в последнее время это становилось его обычным видом.
Наконец они оказались в машине, теперь можно было несколько успокоиться, потому что повлиять на ход транспортного средства они не могли. Харви отвлекся от созерцания улицы за окном только на приглушенный смешок Росса, который улыбался не хуже нашкодившего маленького мальчишки.
- Что? – Харви глядел со знакомой претензией во взгляде, и Майк поубавил пыл, но всё-таки потянулся ближе, чтобы застегнуть верхнюю пуговицу на рубашке Спектера. Тот отчетливо ругнулся, с тенью растерянности и удивления посмотрел на Майка и снова ругнулся.
- Я никому об этом не скажу, и мы будем квиты, - парень помахал вторым галстуком, который схватил в коридоре перед выходом. Спектер промолчал, протянув руку за галстуком, продолжая сверлить помощника тяжелым взглядом. Однако Майк покачал головой и накинул полоску ткани на шею Харви. Идеальный момент, чтобы его придушить – великое искушение для многих в «Пирсон & Хардман» и вне её. Спектер, видимо, подумал о чем-то похожем, поскольку нахмурился, но мешать не стал. Майк с узлом галстука возился вдвое дольше, чем это делал сам адвокат, но, тем не менее, остался доволен своей работой и пригладил получившийся узел, не пытаясь сдержать победной ухмылки. Его радость не умалил даже по-прежнему убийственный взгляд Спектера.
Наконец Майк отодвинулся, решив, что сидеть у противоположного окна куда безопаснее, и стал смотреть вперед на забитую машинами дорогу. С радостной мысли о маленькой победе над Харви он переключился к тому, знает ли уже Джессика об их опоздании. Прикрыв глаза и вздохнув, Майк понадеялся на то, что Донна опять их спасет. Как и много раз до этого. Да, Донна обязательно что-нибудь придумает. А пока можно продолжать радоваться, поглядывая на молчащего Харви, который так и не сказал ни слова, отстранённо глядя куда-то вдаль.
Определенно, это было самое лучшее утро Майка Росса за всё последнее время.

@темы: Fanfiction

---

[Luigi D]

Название: Стоп-слово
Автор:  Tisianne
Бета: little prince
Фандом: Suits
Пейринг: Дэниэл Хардман/Луис Литт
Жанр: драма, ангст, BDSM
Рейтинг: NC-17
Размещение: где угодно, только уведомите автора
Размер: 1347 слов
Дисклеймер: все права принадлежат USA Network

Содержание: Никто не знает, что происходит в стенах «Пирсон & Хардман», когда работа заканчивается и все расходятся по домам...

Психологи советуют использовать в качестве стоп-слова имя верхнего партнера,
таким образом, больше вероятности, что он услышит и поймет.

Луис любит стеклянные стены кабинетов в «Пирсон & Хардман». Луис любит высокие окна, за которыми открывается Нью-Йорк. Луис любит мягкие кожаные кресла...
А еще Луис любит свечи.
Он то и дело кусает губы, наблюдая, как накапливается под огоньком подтаявший воск, прежде чем горячая капля упадет на запястье. Он шипит, не смея смахнуть быстро остывающее белое пятно, которое прикрывает возникший ожог. Он бессильно сжимает-разжимает пальцы и просит еще.
И еще.
Капли воска украшают руку причудливой вязью, поднимаются к плечу, обрываются прямо на кадыке. И взгляд Луиса снова зафиксирован на горящем огоньке, в выемке под которым вновь тает свеча, собираясь в маленькое блестящее озерцо.
Еще.
Пожалуйста.
Пожалуйста...
И это горячее озерцо выплескивается прямо на грудь, полностью покрывает собой левый сосок, вызывая судорожный гортанный всхлип. Это действительно больно, но ведь именно этого и ждет Луис. Именно этого и жаждет Луис.
И снова ожидание, алчущее, нетерпеливое, словно под гипнозом от пляшущего огонька. И снова сдавленный вскрик, когда воск ложится на дорожку волос под пупком, а мелкие капли попадают на подрагивающий от возбуждения член.
Луис садится в кресле, повинуясь приказу, и обхватывает ладонью собственный стояк, нетерпеливо и грубо лаская себя. Нужна лишь пара движений, чтобы с глухим стоном излиться в собственную руку. А потом Луис тушит пламя свечи белесой жидкостью из ладони.
Вот так.
Комната погружается во мрак, а Луис одевается, не убирая с тела подсохшего воска, торопливо вытирая перепачканную семенем ладонь о внутреннюю сторону рубашки. Последний штрих — аккуратно повязанный галстук, и Луис выходит из кабинета, ни слова не сказав фигуре у высокого окна.
Настенные часы в коридоре показывают четвертый час утра.

Но с началом рабочего дня Луис появляется в офисе одним из первых, по пути распекая сонных стажеров. Сам он бодр, не смотря на два жалких часа сна, которые проспал, как убитый. Он раздает указания, мимолетно увольняет кого-то и раздраженно смотрит по сторонам.
Через несколько часов вокруг начнется привычный кавардак.
Луису не нравится этот шум, в котором невозможно услышать собственное сбитое дыхание. Он запирается в своем кабинете, усаживается за широкий стол. Стены полностью сделаны из стекла, и Луис ощущает себя, будто в террариуме, на обозрении у прохожих. И чем дольше он об этом думает, ловя на себе мимолетные взгляды, тем явственнее напряженный член упирается в ширинку.
Ох...
Луис снова ерзает на месте, потом встает и проходится по своим небольшим владениям. Он с наслаждением ощущает, как с каждым шагом движется внутри него анальная пробка, удерживаемая жмущими плавками. И это чертовски приятно. Луис судорожно выдыхает, опираясь о стол, спиной к прозрачной стене.
Его видят все.
И он кончает, со сдавленным стоном прижимаясь пахом к острому краю стола.

За весь день он успевает перепачкать свои брюки еще дважды, потому всё рабочее время сидит за столом, на этот раз не карая стажеров за малейший промах. На этот раз Луису не до них. Он ждет вечера, он терпеливо ждет того момента, когда все разойдутся по домам, и все звуки утихнут.
И его ожидание в который раз оправдывается.
Луис заходит в просторный кабинет, раздеваясь на ходу. На пол поочередно падают пиджак, галстук, рубашка, чуть погодя — брюки и натершие все места плавки, на передней части которых ясно видно большое пятно. Секунда промедления — с характерным грохотом на паркете оказывается всё еще горячая после Луиса пластиковая игрушка.
А потом Луис становится на четвереньки.
Он стоит так столь долго, что руки и ноги начинают подрагивать от напряжения, спасает разве то, что он утыкается подбородком в кожаную обивку мягкого дивана. Пока Луис молча продолжает опираться об пол коленями и ладонями, на его спине оказывается кипа каких-то бумаг, неприятно холодящих кожу. Луис закрывает глаза. Но только для того, чтобы через секунду распахнуть их, едва ли не до крови кусая губы.
Да...
В заднице снова оказывается плаг, только большего размера. Колечко мышц судорожно сжимается вокруг грубого пластика, стремясь вытолкнуть предмет наружу, но не так-то просто. На этот раз вместо плавок появляются кожаные ремни, больше напоминающие стринги, туго впивающиеся в тело.
И Луису это нравится.
Он утыкается лбом в край дивана и хрипло выдыхает, глядя вниз, чтобы увидеть свой медленно наливающийся член. Луису нравится наблюдать так за собой, не смея притронуться. На спине, помимо бумаг, оказывается еще и горячая чашка — судя по запаху с кофе. Луис только терпеливо сжимает зубы, стараясь утихомирить сердцебиение.
А потом становится не до слов.
Этот кляп ему давно знаком: железный круг на мягких, но крепких лентах. Луис теперь ничего не может сказать, только довольно стонет-мычит, обводя языком холодную сталь. Рот не закрыть, и Луису всякий раз приходится медленно закидывать голову, чтобы сглотнуть вязкую слюну. Чашка со спины исчезает, затем появляется вновь — Луис сегодня словно стол, словно самый обычный предмет мебели среди полумрака кабинета.
Но вот только обычная мебель не стонет.
Луис весь вздрагивает, когда плаг внутри него начинает равномерно вибрировать, и бессильно пытается стиснуть зубы. От крупной дрожи, прошедшей по телу, опрокидывается чашка, и всё еще горячая жидкость льется на спину Луиса, а уже с него — на паркетный пол. Луис на этот раз почти кричит, чувствуя, как по спине расползается жжение. Луис стремится заглушить свой голос, раскрытым ртом прижимаясь к теплой поверхности дивана, облизывая темную кожу языком.
Больно.
Но Луису нравится боль.
А потом Луис слизывает пролитый кофе с пола, всякий раз сжимаясь, когда плаг начинает вибрировать, на несколько секунд лишая Луиса возможности что-либо делать. Эта мука длится почти два часа. Два томительных часа, прежде чем Луис сможет кончить, так ни разу к себе и не прикоснувшись.
На этом всё заканчивается.
Наспех одевшись, Луис уходит домой, так и не убрав вибрирующую пробку, из-за которой он кончает еще раз на пороге собственного дома, вцепившись пальцами в ручку входной двери.

А следующим утром Луис молчит. Он молчит весь день, иногда поглядывая на экран мобильного телефона. Луис чему-то радуется, из своего кабинета выглядывая в высокое окно, за которым изнывает Нью-Йорк. Сегодня весь офис работает спокойно, стажеры удивленно переглядываются.
А Луис пьет кофеи и часто смотрит на часы.
День тянется долго, мучительно долго, но Луис уверен, что оно того стоит. Но даже с наступившим вечером, когда в кабинетах вновь становится темно и пусто, он не сразу покидает свою территорию. Луис раздевается прямо в своем офисе, бесстыдно стоя у большого окна.
Медленно.
Впрочем, пиджак летит на кресло сразу же. А вот галстук Луис развязывает уже не столь торопливо, на мгновение удавливает им сам себя, а затем отправляет вслед за пиджаком. Когда застегнутыми остаются лишь последние пуговицы рубашки, пальцы Луиса уже дрожат, как подрагивает и член под тонкой тканью свободных брюк. Луис уже почти довел себя до предела одним только эксгибиционизмом перед окном, но еще рано.
Рано.
Полностью оголенный, возбужденный, он шагает по темным коридорам компании, и даже прохлада полов под голыми ступнями отзывается приятной истомой в паху. У одного из кабинетов он замедляет шаг, почти крадется, прежде чем сделать шаг за порог. Один шаг — и Луис останавливается, закрывая за собой дверь.
Говорить по-прежнему запрещено.
И Луис молчит, повернувшись лицом к двери, прижимаясь к деревянной поверхности, широко расставив ноги — даже в полумраке прекрасно видно подтянутые яйца. Головка члена оказывается между животом и дверью, и Луис едва удерживается, чтобы не потереться. Надо потерпеть, и он будет вознагражден.
Но тишина всё еще длится.
А потом её нарушает едва слышимый свист. Секунда — и Луис весь изгибается, в бесполезной попытке схватиться хоть за что-то. Ногти царапают дерево двери, а за спиной снова звучит столь знакомый свист. Удар — и Луис готов поклясться, что чувствует, как на спине расцветают сразу семь красных полос.
И от этого становится хорошо.
Луис не смеет издать ни звука, сползая вниз с каждым новым ударом. Он чувствует, что на месте ударов уже проступает кровь, которую тут же смазывают семь хвостов жесткой плетки. Луис шумно дышит, широко распахнув глаза, невидящим взглядом смотря на деревянную поверхность перед собой. Он уже стоит на коленях, по-прежнему подставляя спину. Ладони сжимают край небольшого ковра на полу. На этот ковер наверняка уже попала кровь, и Луис облизывает пересохшие губы.
Еще.
Еще...
Пожалуйста.
Боль бьет по каждому нерву, прокатывается со спины по всему телу, а полученный вчера ожог только усугубляет всё. Луис больше не дергается, зато вскрикивает с очередным свистом, предупреждая всякий новый удар плетки. И раз от раза эти удары становятся жестче и исступленнее. В какой-то момент это становится невыносимо — сердце бьется где-то в висках, а перед глазами темнеет. Луис почти что кричит, слизывая пот со своих губ:
«Дэниэл!»
Стоп.
И свист плети затихает.

@темы: Fanfiction

---

[Luigi D]

Название: How many nights?
Автор:  Tisianne
Фандом: Suits
Пейринг: Дэниел Хардман/Луис Литт
Рейтинг: NC-17
Примечание: использованы строки из песни Oomph! - Burning Desire
Размещение: автора предупредите, будьте так добры

Название: Voyeuristic
Автор:  Tisianne &  Рэбушко
Фандом: Suits, White Collar
Пейринг: Харви Спектер/Нил Кэффри/Майк Росс
Рейтинг: NC-17
Примечание: использованы строки из песни Blue Stahli - Ultranumb
Размещение: автора предупредите, будьте так добры

Название: I know
Автор:  Tisianne
Фандом: Suits, White Collar
Пейринг: Донна Поулсен/Элизабет Бёрк
Рейтинг: R
Примечание: использованы строки из песни Godsmack - Make Me Believe
Размещение: автора предупредите, будьте так добры

@темы: Fanart, Suits

---

[энтони лашден]

Название: Темная лошадка
Автор: Entony Lashden
Бета: H.G. Wells
Фандом: Suits
Пейринг: Харви/Майк
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Размер: драббл

Содержание: Харви дает слишком много работы

Майку нравится послевкусие фразы «Ебанный мудак», особенно, когда он позволяет себе употребить эти прекрасные, сочные, удивительно точные слова в отношении Харви. «Ебанный мудак» плавится на языке, немного покалывает небо, как хороший алкоголь, и тонким слоем тягучей карамели остается на губах.
Майк, конечно, хотел бы называть Харви «мой добрый друг», но тут уж ничего не сделаешь: «добрым» Харви не называет даже его мать; вероятно, она ограничивается скромным «дьявольское отродье», и поэтому Майк не настаивает. Он был бы совсем не против звонкого «дружище», подчеркивающего их особые отношения и позволяющего пригласить Харви на стакан крепкого виски или улетный косяк. Ну или нейтрального «приятель», демонстрирующего, что Майк все-таки ближе Спектеру, чем кто-то другой из фирмы, потому что «приятель» всегда оставляет место для маневра вроде «Эй, приятель, чем занимаешься на выходных?». Но реальность такова, что Майк может охарактеризовать Харви только как «ебанного мудака».
Потому что «друзья» не передают коробку с документами в пятницу вечером. «Приятели» никогда не говорят тебе: «Послушай, мне нужно, чтобы ты сегодня посмотрел их, потому что я собираюсь переговорить с клиентом до того, как он сядет в свой личный самолет и улетит на свой личный остров». В общем-то, и приличные боссы не бросают в ответ на вопрос о том, через сколько улетает самолет, скомканное: «Часа через три. Я верю в тебя, Майк».
Так поступают только мудаки.

- Но, может быть, у меня были планы?.. – Майк униженно смотрит в пол и обнимает коробку, с которой ему придется сродниться на эту ночь.
Харви приподнимает бровь, делая вид, что не расслышал.
Действительно. Ведь планы могут быть только у Харви. Интересно, что записано в его расписании на сегодняшний вечер? Перетрахать половину Лонг-Айланда? Записать из высоких вскриков «О боже мой, да, Харви!» новый рингтон для мобильного? Заставить лечь под него девушку, даже не заговорив с ней?
Майк зло бросает на стол бумаги и раздирает упаковку.

Харви – кобель. Кобель, которому недостаточно пару раз в месяц совокупиться с кем-нибудь, нет. Харви Спектер – лучший кобель в городе, и это звание надо подтверждать каждые выходные. Как это, наверное, утомительно: надевать идеально сшитый костюм, пить дорогое шампанское, искать красивую сучку, которая будет с готовностью приподнимать задницу и вилять бедрами, глядя, как он расстегивает брюки. И так из месяца в месяц: смотреть, как какая-нибудь девица истекает, пока он надевает презерватив, и притворно округляет глаза, глядя на его член: «Харви, он такой большой», а ему приходится наклоняться к ней, ласково гладит по ягодицам и шептать в шею: «Не бойся, дорогая, со мной ты можешь ничего не бояться».
Дорогая, - Майк обводит маркером место в договоре и ставит закладку.
- Ничего не бойся, дорогая, - передразнивает Росс и выбрасывает в мусорку согнутую скрепку. Действительно, чего уж тут бояться, когда их трахает Харви Спектер. Скорее, нужно заботиться о том, чтобы не потерять сознание, когда Харви глубоко входит, застывает в одной позе и проникновенно говорит: «Ты молодец, девочка». Наверное, он сплевывает на руку и подмазывает влагалище, чтобы, когда на его прекрасном члене набухнет узел, он точно кончил внутрь какой-нибудь девицы: его первоклассная сперма не может пропасть даром. И девочки поджимают пальчики на ногах, сводят бедра и протяжно стонут: «Пожалуйста, пожалуйста, оставь его внутри меня».
Майк не знает точно, как это происходит, в конечном итоге, юриспруденция – его единственное сильное место, но… Но есть у него какое-то подозрение, что у Харви действительно огромный член. Огромный, как его сраное эго.

Может, Харви – племенной жеребец, и, если он решится сдать сперму на благо чьего-нибудь оплодотворения, медсестры со слезами на глазах поцелуют пробирку. Да, и помолятся его божественному пенису.
Майк рвет бумагу ручкой, подчеркивая кусок предложения в тексте, и раздраженно отпихивает от себя стопку листов.
Может статься, что все девушки мира мечтают прокатиться на нем хоть разок. Да что там девушки – и большая часть парней тоже; парни идут в жокеи только для того, чтобы иметь возможность однажды взобраться на такого скакуна, как Спектер. Погладить его горячую сильную спину, обхватить своими тощими ногами его крепкие бока, прижаться к его потному телу и вцепиться в его густые волосы – именно эти нехитрые желания заставляют юношей надевать узкие брючки и приталенные жилетки.
Майк оттягивает щеку языком, внимательно вчитываясь в параграф, и почему-то думает не о том, сколько эта ошибка в контракте может стоить его клиенту, а о том, как Харви можно вычесывать.
В конюшне. По колено в сене. В насквозь пропотевшей одежде льнуть к его накачанному телу и водить жесткой щеткой по его загорелой коже, гладить его по спине и шептать на ухо: «Сегодня ты был молодец». И аккуратно, почти невесомо касаться стеком его ягодиц, чертя ломаную линию, вести ладонью вдоль его бедра, ощупывая напряженные мышцы, а потом лезть в карман, доставать кусок сахара и подносить руку к его губам.
У Харви, наверное, дьявольски мягкие губы.
Его можно было бы хлопать по шее, а потом, конечно, с целью профессионального осмотра, укладываться под него и трогать его пресс, его грудь, разминать его плечи и вдохновлено рассказывать, что Харви сможет выдержать не только эту гонку – любое соревнование. И что Майк поставил бы на него все свои деньги, может, даже продал бы пару органов, чтобы доказать свою уверенность в Харви.
Потому что Харви лучше всех.
И Харви бы, наверное, хрипло смеялся, опускался на локти и прижимался лбом к щеке Майка. Он бы даже ничего не говорил – ни «спасибо», ни «это очень важно для меня» - потому что он и так доверился Майку. Позволил быть рядом с собой. Позволил быть в тандеме.

Майк перекладывает часть документов на тумбочку рядом и подпирает голову кулаком. Тандем подразумевает партнерство, а не каторжное рабство. Неувязка вышла.

- …привет, - Харви широко улыбается и ставит на край стола бумажный пакет.
- Забыл отдать мне еще пару тысяч страниц?
- Я принес пиво.
- Пить во время работы? – Майк корчит гримасу, но все-таки заглядывает в пакет.
- Я уверен, ты почти закончил.
- С чего бы это? – щелкает алюминиевой крышкой и достает прохладную бутылку.
- Просто предчувствие, - Харви пожимает плечами и садится на стул рядом. – Доверяю тебе, как себе.

Ну ладно.
Может быть, не «ебанный мудак».
Может быть, «темная лошадка».

@темы: Fanfiction

---

Забота

[энтони лашден]

Название: Забота
Автор: Entony Lashden
Бета:  H.G. Wells
Персонажи: Эдит Росс, Харви Спектер
Жанр: PWP, элементы BDSM, элементы геронтофилии
Рейтинг: R
Размер: 425 слов

Содержание: о Майке кому-то надо позаботиться

Харви не боится ее.
Цок-цок-цок – она идет как будто по битому стеклу, и от каждого ее шага в груди Спектера что-то омерзительно хрустит.
Харви не боится ее, но боится того, что она может сделать.

Ее опухшие руки втиснуты в черные лайкровые перчатки, и розовая кожа, покрытая паутиной морщин, свисает с плотного канта.
Она не хочет выглядеть красивой; узкое платье, отливающее на свету темно-синим, подобрано не по фигуре: на боках вместо гладкого, блестящего, ровного латекса, складки из затертой ткани.
Харви много раз видел девушек в этих пошлых нарядах дешевых шлюх. Но те девушки хотели разжигать страсть, хотели возбуждать; она же хочет наказывать. Она хочет быть наказанием.

Одутловатые лодыжки растянули замок на высоких ботфортах, и ей приходится идти очень аккуратно, чтобы молния не разошлась. Колготки в сетку сбились в сторону, и вместо ровных квадратов ее ноги испещрены ромбами и прямоугольниками . Она кажется такой несуразной, такой жалкой, но Харви с трудом сглатывает, видя, как она вытягивает свою пухлую руку.
Цок-цок-цок – ее обведенные дешевым черным карандашом глаза сужаются, когда она видит, как Харви дергается на стуле.
- У меня есть хлыст, - мурлычет она и останавливается в метре от него. – Ты хочешь, чтобы я воспользовалась им?
- Нет… - Харви облизывает губы и пытается свести ноги. Веревки натирают руки. – Не хочу.
- Молодец, - она подходит к нему и ласково дотрагивается до внутренней стороны бедра. – Харви, скажи мне, каково это – не иметь возможности двигаться? – пальцы скользят вверх к паху, и она довольно улыбается, касаясь ширинки. – Скажи мне, каково это, когда тебя ограничивают? – большим пальцем она мягко обводит его член через брюки и нагибается ниже, к уху Спектера: - Он очень старается, Харви… - ее ладонь мягко прижимается к его яичкам и плавно надавливает на них, немного массируя.
- Я знаю, - закусывает щеку изнутри. – Я делаю для него, что могу.
- Может быть, этого недостаточно?.. – ее горячий язык обводит мочку уха Харви. – Может быть, ты уделяешь ему мало времени? Может быть, ты не помогаешь ему на работе?.. Харви, ты совсем не заботишься о моем мальчике, - он вскрикивает, когда она впивается ногтями в его мошонку и резко тянет на себя член. – Спектер, я обещаю тебе: я оторву твои яйца, если ты не будешь следить за Майком! Я оторву твои чертовы яйца!..

- …Харви! – Майк успокаивающе гладит Харви по щеке и прижимается к его плечу. – Это был сон… Всего лишь сон.
Харви резко выдыхает и вытирает со лба холодный пот.
- Что тебе приснилось? – ласково касается губами шеи и упирается лбом в подбородок.
- Мне приснилась твоя бабушка, - Харви обнимает Майка и зажмуривается. – Эдит просила позаботиться о тебе.

@темы: Fanfiction

---

Wrong

[энтони лашден]

Название: Wrong
Автор: Entony Lashden
Бета: H.G.Wells
Фандом: Suits
Пейринг: Луис Литт/Гарольд
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Размер: драббл

Содержание: Гарольд все делает неправильно

- Все неправильно, - Льюис хлопает папкой по столу, и звук удара напоминает пощечину. – Боже, как можно быть таким недоумком… - пальцы растирают лоб. – У тебя есть какое-нибудь оправдание, Гарольд? Просто… я даже не знаю. Каждое слово, - поднимает синий прямоугольник и замахивается им – Гарольд размышляет о том, осмелится ли Льюис ударить его, - каждое слово в этом отчете неправильное. Скажи мне, ты хоть иногда пытаешься думать? В твоем крохотном мозге происходят какие-нибудь мыслительные процессы?..

Безусловно, Гарольд пытается, хотя сейчас больше похоже на то, что он задыхается от стыда в удавке галстука. Конечно, Гарольд много думает, особенно над тем, как получается так, что Льюис каждый раз смешивает его с дерьмом, а он не может ему ничего сказать. Гарольд, оттягивая ворот рубашки, думает, как ему не подняться и не воткнуть золотистую ручку Паркер, которая манит с края стола, Льюису в глотку.

- Иногда мне кажется, что я нанимаю на работу разумных людей, а по ночам их подменивают на даунов, которые не могут связать три слова в предложение, - Льюис, кривя губы, отпускает папку, и она громко шлепается на отполированный до блеска стол. – Переделай это. Попроси Росса. Я не знаю, правда, чем тут можно помочь. Лучшее, что можно сделать, - сжечь этот договор, и никому не рассказывать, что ты его составлял, - он отворачивается к окну, пока Гарольд пристыжено собирает бумаги в кучу и выбегает из кабинета.
Дело в том, что он ошибся только в одном предложении. В одном крохотном предложении на предпоследней странице – и Льюис посчитал своим долгом распять его за это преступление.
Льюис постоянно к нему цепляется. Постоянно бесит своими придирками.

Гарольд молчит о том, что ему каждое утро приходится вставать на час раньше, чтобы пройти два лишних квартала и купить тот кофе, который Льюис будет пить. Казалось бы, что мешает ему не делать этого? Вполне вероятно, то, что стакан с кофе, который Льюис опрокинул на его колени с шипящим «Я не могу пить эти помои», не был приятной неожиданностью.
По мнению Льюиса, Гарольд все делает неправильно: неправильно пишет договоры, неправильно завязывает галстук, неправильно работает, неправильно живет, неправильно дышит.
И Гарольд не может ему ничем ответить. То есть, конечно, он может пожаловаться на превышение полномочий, попросить о переводе к другому начальнику, чтобы потом услышать: «Спрячься за маминой юбкой, Гарольд!». Гарольд беспомощен перед ним, и это, именно это делает ситуацию особенно унизительной.
Гарольд знает, что хочет сказать Льюису, он каждый день репетирует это перед зеркалом: «Что ты возомнил о себе, неудачник?». Гарольд хочет назвать Льюиса неудачником, хочет скривиться и сказать, что работа, которой он отдает так много времени, ничего не стоит. Льюис ничего не стоит.

Гарольд раскрывает папку и вынимает листы, собираясь отнести их к шредеру. Гарольд часто представляет, как в этот самый шредер он опускает фотографии Льюиса, и его лицо раздирает на тысячи мелких полосок. Да, когда Гарольд злится, он представляет, как лицо Льюиса превращается в кровавую кашу.
- …что, ты даже бумажку в дырку не можешь просунуть? – Льюис насмешливо приподнимает брови и протягивает руку. – Может, я сделаю это за тебя? Может, мне выполнить за тебя всю твою ра…
- Да что с вами не так! – Гарольд зло отпихивает его ладонь и толкает в плечи. – Вам нравится унижать меня? Нравится пользоваться своим положением?! Чего вы пытаетесь добиться? Чтобы я ушел?! – кровь бросается в лицо, и щеки пунцовеют, когда Гарольд делает к Льюису шаг и разводит лопатки.
- Просто ты все делаешь неправильно. В этом проблема. Ты плохо обученный, плохо образованный, неумелый мальчик…

Гарольд не знает, почему он вминает Льюиса в копировальную машину, и уж точно не имеет понятия, как получается так, что он кусает Льюиса за губу и шипит: «Заткнитесь, заткнитесь, мать вашу!».
Гарольд не знает, почему Льюис открывает рот и запускает пальцы в его волосы, а он поддается нажиму и опускается на него, шумно втянув воздух. Гарольд старается не думать о причинах того, что он трется о пах Льюиса и проводит языком по его языку, удовлетворенно улыбаясь, когда тот сдавленно стонет и крепко обхватывает его шею.
Чужая ладонь ложится между его бедер, и Гарольд, удивленно выдыхая, пускает руку Льюиса и слушает, как тот, оттягивая его губу, говорит: «Ты все делаешь неправильно, идиот…»
Наверное, он и вправду идиот, потому что Гарольд целует Льюиса в угол рта и пододвигается ближе, упираясь членом в его ладонь. И получается как-то так, что Льюис уступает и позволяет вести в поцелуе, позволяет поддеть его язык и выхватить у него одобрительное мычание. Гарольду нравится, когда его хвалят, - он сильнее прижимается к Льюису и чувствует, как по животу проходит судорога.
Некоторые вещи у Гарольда определенно получаются лучше составления контрактов – Льюис тянет его к себе за талию и забирается пальцами под откос брюк:

- Ждешь меня сегодня в девять внизу. Понятно?
Гарольд сглатывает и кивает.

Кажется, впервые он сделал что-то правильно.

@темы: Fanfiction

---

[энтони лашден]

Название: Раздай зарплату шлюхам
Автор: Entony Lashden
Бета: H.G. Wells
Фандом: Suits
Пейринг: Харви/Майк
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Размер: мини

Содержание: Майк пытается потратиться на шлюх, но Харви Спектер всегда на страже чужого кошелька.

Стрижка от Tony&Guys – 80 долларов.
Костюм от Тома Форда – 1200 долларов.
Запонки от Tiffany – 300 долларов.
Часы от Tissot – 550 долларов.
Харви Спектер дорогой. Слишком дорогой.

Харви – Кен, вместе с которым в коробке прилагается пиджак с золотистым кантом на лацкане, красной эмблемой частной школы на кармане и сложенный надвое диплом об окончании Гарварда в портфеле. Рядом с Харви в коробке уложены несколько пар аккуратно вырезанной из черной пластмассы обуви и набор широких галстуков из натурального шелка. На задней стенке упаковки нарисована красивая белая лошадь и размытый силуэт девушки: все это позволяет воображать, что Харви – наследник трона какого-нибудь небольшого государства в центре Европы, который никак не может найти свою единственную.
А Майк – стоящая у витрины девочка, которая, разинув рот, думает о том, как, наверное, восхитительно будет смотреться этот принц в огромном белом замке. Майк размышляет о том, сколько любопытнейших сцен можно было бы поставить с таким Кеном, и довольно улыбается, представляя, как Харви становится его рыцарем, спасающим Майка от скуки. Да, Майк и Харви могли бы провести уйму времени в захватывающих ролевых играх…
Только существует одно препятствие для осуществления этих фантазий: у Майка нет белого замка с барельефами по фасаду и фонтаном во внутреннем дворике – ему приходится играть в шкафу, поставив на колени коробку из-под обуви. Нет у него и богатых родителей, которые смогут подарить ему Харви Спектера на Рождество.
У Майка есть два косяка в пластиковом пакете под крышкой унитаза, счета на тридцать тысяч, заниженная самооценка и квартира на Восточных сороковых улицах.

Майк отклоняется на спинку дивана, обводя ручкой завышенную сумму в параграфе о возмещении ущерба, и в уме считает, сколько лет ему придется экономить, отказывать себе в простых радостях вроде горячей воды и отопления, чтобы найти деньги на Харви Спектера. По подсчетам Майка, получается что-то вроде вечности.
Идет пятый час разбора контракта, и трехсотая минута оглашается низким стоном Харви, который вытягивается за столом и с хрустом разминает плечи. Да, читать договоры и искать слабые места в них – это не очень увлекательно, Майк полностью поддерживает позицию Спектера в этом вопросе. Они ведь, к примеру, могли проводить это время в каком-нибудь заведении на Таймс-Сквер, где не слышно ничего из слов твоего собеседника, зато музыка гремит так, что закладывает уши. Или они могли пить шампанское в каком-нибудь казино, и Майкл бы довольно улыбался, глядя на спину Харви, обтянутую смокингом, ради которого можно убить. Или они могли бы глазеть на щебечущих девушек, пока Харви пытался бы выбить очередного клиента для Pierce&Hardman, проливая мартини мимо бокала.
Майку хочется бросить на пол эти триста страниц, состоящих из занудства, тоски и нескольких миллионов в одном из бостонских хэдж-фондов, и сказать, что им с Харви надо сделать перерыв. Выпить кофе. Может быть, виски. Может быть, пару стаканов. Но, конечно, вместо этого Майк в который раз вчитывается в один и тот же параграф, потому что Спектер попросил быть особенно внимательным.

Харви стучит пальцами по столу и, поджав губы, закрывает глаза – он устал. Позади него, в огромном окне три на пять переливается золотистыми огнями Нью-Йорк; Майку кажется, что город пытается флиртовать с Харви, абсолютно равнодушным к этой симпатии: красная ленточка из огней машин, обернутая вокруг их небоскреба, россыпь мелких бриллиантов на здании биржи, тугие завитки платины на Бродвее – Спектер оборачивается и утомленно трет виски, разглядывая яркое сияние.
Да, безусловно, пытаться приобрести Харви – пустая трата времени. Майк рассматривает его правильные черты лица и теребит край листа, пока Спектер, запустив пальцы под волосы, массирует затылок. Но ведь должны же быть бюджетные варианты, в конце концов. Нельзя отрицать, что большая часть шарма Харви Спектера надежно инвестирована в его темно-синие костюмы с серебряной искрой и идеально выглаженные строгие белые рубашки, заставляющие мучительно долго думать о том, что находится под ними. Может быть, у Харви есть татуировка внизу живота как напоминание о бурных днях в колледже, может быть, у него там потрясающе плоский живот, о который по утрам трутся девушки, может быть, у него шесть кубиков пресса – Спектер полон загадок.
Да, Харви Спектер – это не просто низкий голос, покровительственное поведение и надменно приподнятая бровь. Харви Спектер – это тонкий аромат парфюма с нотой сандала, гладкая кожа, тщательно выбритое лицо, аккуратно зачесанные волосы, едва заметный запах виски и, обязательный атрибут, почти неразличимый отпечаток яркой помады на щеке.
Но, в конечном итоге, под одеждой все одинаковы, - Майк трет глаза и растирает запястье. Может быть, если найти какого-нибудь другого мужчину, очень сильно зажмуриться и попросить его называть Майка «Мой помощник» и иногда по-хозяйски трепать его по волосам, Майк не заметит разницы. Вполне вероятно, дело не в Харви: не в педантичном перфекционисте с проблемами в выражении эмоций; может, дело в том, что Майк устал от всего, и ему хочется расслабиться.

- …ты уже закончил? – Харви поднимает на него глаза и ведет указательным пальцем от одного края листа к другому.
- Еще нет, - неловко шуршит бумагой, создавая вид деятельности.
- Тогда прекрати смотреть на меня своими щенячьими глазами. Мы не уйдем отсюда, пока не доделаем работу.
- Мне кажется, я не подписывался работать здесь до конца света, - Майк натянуто улыбается, глядя, как Спектер расстегивает верхнюю пуговицу рубашки.
- Надо было внимательнее читать мелкий шрифт… - резкий выдох, и в голосе появляется раздражение: - Ну что, Майк?
- Харви, сколько стоит снять проститутку?

Майк не знает, почему он произносит именно этот вопрос: это далеко не самое блестящее продолжение приятельской беседы в одиннадцать вечера. Майк ведь обеспокоен не только этой проблемой – это был его шанс показать Харви, что его заботят новые поправки в Конституции, голод в Африке, вопрос распределения богатства между «золотым миллиардом», в конце концов, новый трейлер к «Стар Треку», но нет. Майк решил, что им надо обсудить шлюх. Шлюх, похожих на Харви Спектера.
Это, черт возьми, гениально.

Харви прикусывает нижнюю губу и склоняется над листом бумаги, задумчиво приписывая что-то к абзацу. Майк почти уверен, что Спектер своим размашистым почерком пишет на полях: «Уволить Росса без рекомендаций и выходного пособия», - Харви смотрит куда-то в сторону и прижимает ручку ко рту.
- …а ты хочешь девушку или парня? – у Харви будничный голос, как будто он спрашивает о кофе – с молоком или без. Майк с видимым усилием пытается вдохнуть и переворачивает страницу контракта, чувствуя, как пылают щеки. – К тому же, многое зависит от того, хочешь ли ты по-быстрому заняться сексом и навсегда забыть этот пугающе скверный момент твоей биографии или ты хочешь сначала провести приятный вечер, перетекающий чуть позднее в приятную ночь…
- Ты… ты говоришь как сутенер. Правда. Это почти меня пугает, - Майк растягивает на шее галстук, превратившийся в давящую удавку, и сглатывает.
- Ну, Майк, технически, я твой наставник в фирме. Я же должен научить моего мальчика, - Харви улыбается краем рта и чуть наклоняет голову набок, прикрывая глаза.
Харви, безусловно, шутит. Майк не «его мальчик» - Майк знает это, конечно, знает, но все равно закусывает изнутри щеку и утыкается в расплывающиеся перед глазами слова.
- Скорее… второе, - Майк пытается избежать прямого пересечения взглядов, чтобы случайно не сказать Харви, что ему хочется как сейчас: заниматься какой-нибудь малозначимой ерундой, а потом аккуратно все сложить на диван и усесться поверх бумаг на столе Харви, подставляя к его лицу свой пах.
- Самый простой вариант для сопровождения будет стоить около 200 долларов, - Харви сцепляет пальцы в замок и поднимается из-за стола. – Ну и за секс… еще долларов сто.
- Как один раз в магазин сходить, - почему-то говорит Майк, внимательно смотря, как Харви разводит лопатки и вытягивает в сторону руку.
- Да ты что. Недавно ты говорил, что костюм за пятьсот баксов – это безумство.
- Я имел в виду – для тебя.
Харви трет костяшками подбородок и останавливается посредине кабинета.
- Зачем тебе проститутка? Можешь сходить в стриптиз-клуб…

Майк не может так сразу на него вывалить, что он ходит в стриптиз-клуб ежедневно. Правда, в его личном баре с шестом нет девушек в блестящих бикини; в нем есть тяжелые пиджаки с атласной подкладкой, которые их владелец вешает на спинку стула, в нем есть развязанные галстуки и завернутые до локтя рукава, и самым эротичным здесь считаются мужские запястья.
Майк часто представляет, как ладонь Спектера накрывает его пальцы и Майк утыкается носом в его кисть, вдыхая запах Харви. Майк часто представляет, как рука Харви сводит ладони Майк и поднимает их над головой, удерживая до тех пор, пока предплечья не начнут ныть от боли.
Ни о чем из этого Майк не может сказать Харви, хотя бы потому, что тот снимает пиджак и бросает его на кресло рядом с Майком. Но ведь существуют намеки.
Решающим является, конечно, не мастерство Майка намекать и выманивать желаемое, а сексуальная неудовлетворенность и сублимация на протяжении последних пяти месяцев. Да, наверное, когда Майк открывает рот, он больше прислушивается к желаниям своего члена, чем к необходимости остаться на этой работе.

- Одну секунду!.. – Майк роется по карманам, достает бумажник и извлекает оттуда двадцатку. – Очень эффектно, надо признать… - он протягивает купюру замершему Харви и делает вид, что не замечает, как дрожат его пальцы.
- Рад, что тебе понравилось. Я оттачивал это мастерство годами, - Спектер ослепительно улыбается ему и забирает деньги.
Он поворачивается на носках и, уйдя за спину Майка, застывает около шкафа.
- Где она была… - достает из конверта пластинку и, отдавая дань привычке, дует на винил. Из-под иглы проигрывателя появляются первые звуки какого-то джем-сейшена, и Харви возвращается к Майку, любовно засовывая по пути двадцатку в карман. – Я, знаешь, собираю на колледж…
- Вот как, - нервно смеется Росс и приглаживает волосы.
- Всегда мечтал стать адвокатом… - пальцы медленно расстегивают верхние пуговицы рубашки, и Харви открывает шею, проводя ладонью по ключицам. – Хотел всего добиться сам. Без помощи родителей, - указательный палец обводит выемку между костями и оттягивает ворот майки.

Росс облизывается; бесконтрольно трогает языком губы и пересаживается на самый край дивана, чтобы быть ближе к действу: Харви дотрагивается рукой до ремня и, чуть улыбаясь, вытягивает из петли кончик. Звон пряжки – Спектер бросает Майку кожаную полоску и выжидающе протягивает руку.
Майку плевать на то, что он отдает Харви сотку – на порножурналы он потратил куда больше.
- Очень щедро с твоей стороны, - Спектер просовывает кисть под брюки, буквально на две фаланги, и откидывает голову, наблюдая, как Майк лихорадочно пытается запомнить его движения, чтобы потом повторять дома. – Скажи, Майк… - Харви вытягивает из-под откоса брюк полы рубашки, - а ты бы называл его моим именем?
- …что? – Майк только притворяется, что не услышал, и, когда ладонь Харви останавливается, он понимает, что и Спектер знает об этом. – Нет, конечно нет, - глубокий порывистый вдох. – Ведь ты – это ты… - взгляд упирается в пол.
- Хороший мальчик, - Харви подходит к Майку и едва прикасается к его виску, оставаясь на расстоянии вытянутой руки. – Как думаешь, - пальцы ласково проводят по скуле Росса и замирают на его щеке, - какая-нибудь шлюха читала бы с тобой такой невыносимо скучный контракт? Какая-нибудь шлюха проводила бы с тобой по двенадцать часов в сутки?.. – Харви прикладывает ладонь к его подбородку и дотрагивается большим пальцем до нижней губы. – Шлюха бы спасала твою задницу каждый раз, когда у тебя появляются проблемы?
- Нет… - открывает рот и мягко прижимает губами фалангу. – Нет, - язык легко облизывает кончик пальца Харви, и Росс вытягивает шею, пытаясь взять глубже.
- Конечно, нет, - Спектер делает шаг вперед и нагибается к уху Майка. – Потому что я лучше любой шлюхи, - Майк чувствует его улыбку и слышит, как Харви тихо говорит: - Это за счет заведения.

Майк послушно отклоняется на спинку дивана, когда Харви нажимает на его плечо, и точно так же послушно разводит колени, ощущая руку между своих бедер. Майк хочет быть послушным мальчиком, и поэтому он долго-долго старается не застонать, пока Харви ласкает его язык и трогает его небо. Майк старается не приподниматься на ягодицах, сжимая между ног ладонь Спектера, и все равно зависает в паре сантиметрах над диваном, позволяя баловаться с его ширинкой.
Пальцы обрисовывает напряженный член через ткань, и Харви довольно усмехается, слыша аханье Майка: он медленно целует его шею, проводит ртом вдоль артерии и сильно сжимает зубы у основания шеи.
- Будет синяк, - сдавленно говорит Майк, вжимаясь в Спектера.
- Будет много синяков.
У Харви горячие ладони, и, когда он замирает надо ртом Майка, обводя языком нижнюю губу, Майк задушено хнычет, резко сводя колени.

Майк просто хочет кончить. Он не хочет, чтобы Харви дразнил его и водил своим дьявольски умелым языком по его губам. Он не хочет, чтобы Харви нежничал с его шеей, тер пальцами его ширинку. Он не хочет слушать глубокие, низкие выдохи Харви.
Он хочет кончить, и, пожалуй, об этом он сможет сказать Спектеру.

- Пожалуйста, - произносит Майк и цепляется рукой за волосы Харви. – Пожалуйста, мне так это нужно…
- Конечно, мой мальчик, - Спектер смеется и целует его в подбородок. – Ты можешь кончить, Майк…

Он зажмуривается, чувствуя, как по белью растекается пятно, и упирается лбом в лоб Харви.
- Когда у тебя зарплата, Майк?
- …через три дня.
- Что же, ты можешь всю ее отдать мне. В восемь. В моей квартире.

Кажется, Майк Росс насобирал достаточно купонов, чтобы купить Харви со скидкой.
Точнее, забрать его бесплатно.

@темы: Fanfiction

---

[H.G. Wells]

Название: Nothing to Lose
Автор: alinaandalion
Переводчик: Kaellig
Бета:  Lilian Jane Duffy
Фандом: Suits
Пейринг: Харви/Донна
Жанр: романс
Рейтинг: PG-13
Размер: 1120 слов в оригинале
Оригинал: archiveofourown.org/works/581470
Дисклеймер: Все права принадлежат Аарону Коршу и каналу USA

Всё начинается с того, что его пальцы сжимаются на её запястье.
Они проводят без сна третью ночь подряд, потому что всё в последнем деле Харви окутано завесой тайны и бесконечно перекладываемой ответственности, а Донна не позволяет ему часами сидеть в офисе одному без её наблюдения. И на данном этапе игры Харви предпочитает, чтобы ему помогала Донна, а не Майк — возможно, потому что его не раздражают её привычки.
Так что Донна сидит по другую сторону стола от Харви и составляет заметки, обсуждает с ним разные детали или просто раскладывает папки в правильном порядке.
На самом деле, она уже смертельно устала исполнять обязанности его помощника, но Харви не справился бы со всем этим без неё.
Эта мысль проносится в его голове, когда он смотрит на приписку мелким шрифтом в конце очередного документа, с трудом различимую в приглушённом свете ламп. Харви легко позволяет этой мысли рассеяться и ничего не говорит вслух — Донна на это лишь закатит глаза и пробормочет «Разумеется».
— Я домой, — неожиданно сообщает Донна, отодвигая лежащие перед ней папки и поднимаясь на ноги.
Харви вскидывает на неё взгляд и видит, как она выгибает спину, потягиваясь; он прикусывает внутреннюю сторону щеки, чтобы не позволить себе посмотреть куда-то ещё.
— Хорошо. Увидимся утром.
Она обходит его, подбирает туфли в углу кабинета, и стягивает свой пиджак со спинки кресла Харви. Наблюдая за ней краем глаза, он чувствует, как зудят кончики его пальцев, и когда Донна тянется через весь его стол за своей сумочкой, Харви, не раздумывая, хватает её за руку.
Они оба замирают почти одновременно. Проходит пару мгновений, прежде чем Харви снова начинает дышать. Донна пытается отстраниться, но он инстинктивно сжимает пальцы крепче. Его большой палец ложится на ямочку на её запястье, где прощупывается пульс; Харви чувствует движение крови под её тонкой кожей.
Он настолько привык считать Донну природной стихией, что совсем забыл, какая она маленькая, как хрупки её тонкие кости, как легко остаются следы на её бледной коже.
Он забывает о том, как легко ранить её. Забывает, что она тоже может сломаться.
— Я... мне нужно, чтобы ты передвинула мою завтрашнюю встречу с утра на вторую половину дня, — произносит Харви, наконец, с трудом выталкивая слова из пересохшего горла, и выпускает её руку.
Через много ударов сердца она отвечает простым «Хорошо», — её голос звучит неровно и надламывается на окончаниях.
Харви протягивает Донне её сумочку. Донна забирает её с лёгкой улыбкой и идёт к двери. Харви видит, как приглушённый свет цепляется за её чуть вьющиеся рыжие волосы, и едва не задыхается от соблазнительного «возможно», приоткрывшегося ему в тот момент, когда его броня дала слабину. Всего на миг он позволил себе забыть о том, как строятся их отношения, забыть о том, что он — Харви, а она — Донна, и что есть правила, и что прошло уже слишком много лет, чтобы что-то менять.
Харви закрывает глаза, делает глубокий вдох и начинает считать до десяти.
— Харви?
Он распахивает глаза.
— Да?
Донна смотрит на него через весь офис, кусая губы, и в её глазах отражается неуверенность. Но затем она распрямляет плечи, и Харви кажется, что между ними словно падает занавес.
— Постарайся хоть немного поспать.
— Посмотрим, как получится, — он выдавливает улыбку, и Донна улыбается в ответ. Затем она уходит, и Харви смотрит сквозь стеклянную стену своего офиса, как она идёт прочь.

***
— Долгая ночь?
Харви уже минут пять стоит возле стола, перекладывая полупустой стакан со скотчем из одной ладони в другую. Подняв глаза, он обнаруживает перед собой Донну, облокотившуюся на тот же стол рядом с ним.
Он криво улыбается и качает головой.
— Просто взял небольшой тайм-аут. Пожимать руки важным шишкам — нелёгкая работа.
— Бедняга Харви, — Донна прищёлкивает языком, закатив глаза, и пихает Спектера бедром.
Его взгляд падает на бледно-золотое платье Донны, открывающее спину; её волосы свободно струятся по покрытой веснушками коже, и Харви приходится убрать руки в карманы, чтобы не поддаться соблазну прикоснуться к ней. Он никогда не удивлялся тому, как она прекрасна, — в конце концов, это неопровержимый факт. Единственное, что ошеломляло Харви каждый раз - желание, вспыхивающее в нём в самые неподходящие моменты: на корпоративных вечеринках, или тихими ночами в офисе, или в тот момент, когда Донна влетает в его кабинет с новой порцией последних слухов.
Но он умеет держать себя в руках. Да, они оба никогда не отличались особой добродетельностью, но никогда не переступали определённых границ.
Донна, покачнувшись, едва не падает, в последний момент уперевшись ладонью Харви в грудь, и он не знает, пьяна ли она или флиртует. А может, и то, и другое. Она всегда ведёт себя самоуверенно и бесцеремонно, словно облачена в стальные доспехи, а не в шелка и бриллианты.
— С тебя выпивка, — негромко произносит Донна, поправляя Харви галстук и разглаживая его движением ладони.
Он пожимает плечами и протягивает ей стакан; её пальцы ложатся поверх его, и Харви пронизывает волна жара. Она запрокидывает голову, открывая взгляду Харви идеальную линию шею, и пьёт виски из стакана, зажатого в его руке. Он улыбается, и неуловимое «когда-нибудь» отзывается горечью на его языке.

***
Харви запускает пальцы в рыжие волосы, крепко прижимая Донну к двери, но затем неожиданно замирает в нерешительности, словно вновь почувствовав себя старшеклассником, обжимающимся со своей первой в жизни девушкой на заднем сидении машины.
Рот Донны приоткрыт, от неё пахнет виски, и хотя это уже далеко не первый их поцелуй за сегодняшнюю ночь, Харви кажется, что это слишком неожиданно, он сбит с толку прикосновениями её мягких губ и тихими стонами, которые рождаются в её гортани.
— Донна, — выдыхает Харви, снова привлекая её к себе за бёдра, так близко, что он чувствует её теперь почти всем телом.
Она смотрит на него и тихо произносит:
— Харви?
Ей не требуется говорить больше ничего, потому что он знает, он знает. У них остаётся всего два варианта: идти дальше или развернуться, но ни в одном из этих вариантов ничего уже не будет по-прежнему. И Харви почти готов остановиться; он не может вспомнить ни единой минуты своей жизни, когда Донна не была ему необходима, но он не уверен, в каком именно качестве.
Но затем что-то промелькивает в её взгляде, и она, качнувшись вперёд, целует его. Её язык проскальзывает между его раскрывшихся губ, и Донна сама выгибается навстречу ему. Её руки неожиданно оказываются повсюду, словно она ждала этого момента так долго и так страстно, отчаянно мечтая о нём и запрещая себе это.
И Харви уступает ей. Потому что здесь и сейчас он чувствует себя тем, кто он есть и кем всегда будет; это неожиданно, это реально и это правильно.

@темы: Перевод, Fanfiction

---

[H.G. Wells]

Название: You take what is yours (and I'll take mine)
Автор: alinaandalion
Переводчик: Kaellig
Бета:  Lilian Jane Duffy
Фандом: Suits
Персонажи: Донна Полсен, Харви Спектер, Рейчел Зейн
Жанр: драма
Рейтинг: PG
Размер: 2388 слов в оригинале
Оригинал: archiveofourown.org/works/524058
Дисклеймер: Все права принадлежат Аарону Коршу и каналу USA

Факты таковы:
Донна не нуждается в Харви.
Донна — абсолютно самостоятельная женщина, и она легко оставит прежнюю жизнь позади, даже не оглянувшись.
Донна не сожалеет о том, что сделала.
А ещё Донна провела много времени среди юристов и превосходно изучила искусство не договаривать.
Это не ложь. Это немного другое.

***
Донна просыпается ровно в 5:25. Увидев ярко-голубые цифры на дисплее будильника, она издаёт недовольное ворчание и переворачивается на другой бок с твёрдым намерением проспать до обеда.
Однако у её подсознания совсем другие планы, и полчаса спустя Донна уже бродит по квартире с влажными после душа волосами, жуя чуть подгоревший бейгл. У неё впереди целый день, свободный от забот и обязанностей.
Донна замечает, что на кофейном столике возник лёгкий беспорядок, и вспоминает, что до сих пор не нашла время, чтобы повесить книжные полки, купленные ещё пару недель назад. Заглянув в холодильник, она обнаруживает там лишь два куска масла, кувшин с водой и пару яиц.
Она решает для себя, что все эти бытовые мелочи отлично помогут ей занять день и не позволят завалиться с бутылкой вина на диван и до отупения смотреть реалити-шоу.
Запихнув в рот последний кусочек бейгла, Донна проверяет телефон. У неё целая куча текстовых сообщений от практически каждого сотрудника «Пирсон-Хардман». Донна удаляет их сразу, потому что, честно, у неё нет ни времени, ни желания читать тысячи разнообразных вариаций на тему «что случилось?», «ты в порядке?» и «скажи, если я могу тебе чем-то помочь».
Голосовая почта тоже переполнена сообщениями от Рейчел, Майка и Луиса, пара из них даже оставлены с её собственного рабочего телефона — нет, это больше не её телефон, это телефон нового секретаря Харви. Донна даже раздумывает пару секунд над тем, чтобы прослушать их.
В конечном счёте она удаляет и их тоже и старательно не думает о том, что ей не пришло ничего от самого Харви.

***
У отточенного годами профессионализма есть свои недостатки. Один из них заключается в том, что Донна расправляется со всеми домашними делами уже к началу второй половины дня.
Она собрала и повесила полки и заставила их всеми теми книгами, которые она покупала годами, обещая себе прочитать их, но никогда не находя время, чтобы выполнить это обещание. Её квартира вылизана до блеска, и Донна даже приходится открыть окошко в ванной, чтобы избавиться от стойкого запаха хлорки.
Её мобильный издаёт звуковой сигнал, оповещающий о том, что последние несколько часов она получила ещё пятнадцать СМС, в основном от Рейчел, и три голосовых сообщения.
Донна выключает телефон, включает телевизор и падает на диван.

***
Она закрывает коробку. Двенадцать лет работы, часы и дни жизни, которые она провела за этим самым столом, слушая разговоры Харви, наблюдая за ним и поддразнивая, — и всё это легко умещается в одну картонную коробку.
Это осознание почти сокрушает её — в дополнение к тому факту, что она крупно облажалась и в мгновение ока потеряла работу, — но Донна держит подбородок высоко поднятым, пока идёт по коридорам «Пирсон-Хардман» мимо прозрачных перегородок кабинетов, сопровождаемая потрясёнными взглядами и перешёптываниями.
Когда она видит, что Харви не ждёт её возле лифтов, на её глазах сами собой наворачиваются слёзы, и Донне с трудом удаётся нажать на кнопку вызова, но её спина остаётся идеально прямой. Она была уверена, что Харви не позволит ей так просто уйти, даже не попрощавшись, ведь он был её ближайшим другом все эти двенадцать лет, и ей всегда казалось, что это должно что-то значить.
И тогда из-за её спины доносится крик «Донна!». Крик повторяется, и она слышит приближающийся топот чьих-то ног, приглушённый толстым ворсом ковровой дорожки.
Донна оборачивается как раз в тот момент, когда Харви, догнав её, резко хватает за руку. Несколько мгновений она просто смотрит на него умоляющим взглядом. Харви крепче сжимает пальцы на её запястье и качает головой.
Он целует её. Неожиданно притягивает её к себе, сминая коробку, оказавшуюся зажатой между двумя телами, и отчаянно целует.

***
Всё это прекрасно, за исключением того, что не имеет к ним никакого отношения. Это не Харви и не Донна, а всего лишь глупая фантазия, клише, почерпнутое из многочисленных романтических комедий, просмотренных ею.
На самом деле это бы просто унизительно, потому что Донна не нуждается в том, чтобы Харви боролся за неё или спасал её. Она не прекрасная принцесса, ждущая своего спасителя на белом коне.
Есть существенная разница между нуждаться и желать, и Донна прекрасно о ней осведомлена.
Она хочет, чтобы Харви боролся за неё. Потому что хочет что-то значить для него, хочет верить, что двенадцать лет дружбы — это нечто большее, чем кучка личных вещей в картонной коробке.
Но Донне от Харви ничего не нужно.

***
Когда тем же вечером Донна открывает дверь своей квартиры, она видит на пороге Рейчел, вооружённую двумя объёмистыми пакетами и широченной ухмылкой.
— Ты не отвечала ни на звонки, ни на СМС, — сообщает Рейчел вместо приветствия.
Донна склоняет голову набок и натягивает свою майку, чтобы прикрыть штаны для занятия йогой.
— Я смотрела сегодня «Семейство Кардашян». И ухватила пару эпизодов «Танцующих мамаш».
Рейчел приоткрывает рот, и в её взгляде промелькивает сочувствие, но в следующее мгновение девушка уже решительно входит внутрь, впихнув Донне один из мешков.
— Там еда, шоколад и выпивка, — говорит Рейчел, пока Донна принюхивается к чесночному аромату, доносящемуся из пакета. — У меня прямо под квартирой отличный итальянский ресторанчик, так что я купила нам поесть по дороге. Где у тебя тарелки?
Донна закатывает глаза и ведёт Рейчел в маленькую кухню.
— В шкафчике над раковиной.
Рейчел разливает вино по бокалам. Вопросы обжигают Донне язык, оставляя едкий привкус сожаления. Она не станет их задавать, а Рейчел, к сожалению, слишком хорошо всё понимает, чтобы затрагивать в разговоре Харви, или фирму, или иск.
— Твоя квартира выглядит очень... чистой, — замечает Рейчел, когда они обе усаживаются на диван с тарелками, наполненными цыплёнком Альфредо и хлебными палочками. — О, и ты повесила те полки.
— Угу.
Донна закидывает в рот спагетти, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего — чего-нибудь, что вернёт их к разговору о том, что произошло.
Рейчел приподнимает бровь.
— Итак, что тебе больше по душе — порыдать над сопливыми мелодрамами или поржать над зомби?
— Зомби, определённо, — отвечает Донна и делает долгий глоток мерло.
Рейчел кивает с довольной ухмылкой, сползает с дивана и достаёт целую стопку разнообразных фильмов про зомби. Донна заставляет себя улыбнуться в ответ.

***
Донна теребит край юбки и постоянно разглаживает её на коленях, кивая в ответ на каждую реплику сидящего напротив неё юриста. Она не привыкла праздно сидеть в офисе, не имея никакого дела, поэтому на её юбке образуется глубокая складка.
— Я уверен, нам не составит труда держать вас как можно дальше от этого процесса, — заверяет её Бейкер, улыбаясь.
Донна вздрагивает и выпускает из рук подол юбки.
— Что ж, это замечательно, мистер Бейкер.
Улыбка адвоката становится шире, и он кивает.
— Да и вообще, вся это история выглядит как простое недопонимание.
У Донны с языка рвётся резкое возражение, но она усилием воли берёт себя в руки и проглатывает его. Она хочет поставить Бейкера в известность, что она не какая-то там тупая секретарша, случайно пропустившая через шредер важный документ. Она сделала это, чёрт возьми, специально, и ей совершенно плевать, если она нарушила при этом закон.
Всё это, впрочем, Донна произносит мысленно, потому что, даже будучи её адвокатом, Бейкер всё равно не Харви, который на такую тираду лишь приподнял бы бровь и съязвил что-нибудь в ответ.
Некоторые из её размышлений выходит за рамки того, что принято считать нормальным, а она не может сейчас позволить себе заводить врагов.
Ей пора научиться заботиться о самой себе.
Донна сдержанно улыбается и чуть кивает головой в знак согласия.
— И, что касается моего гонорара, полагаю, для вас я могу от него отказаться.
— Нет, спасибо, я могу вам заплатить, — быстро отвечает Донна, нахмурившись. — Я не нуждаюсь в благотворительности.
— О, нет-нет, это не то, что я имел в виду. — Бейкер протягивает ей визитную карточку. — Я бы хотел, чтобы вы расценивали это как стимул прийти работать у нас после того, как ваше дело закончится.
— Работать у вас?
— Да. Разумеется, только после завершения процесса, но я хотел бы получить какое-то преимущество перед всеми теми предложениями, которые вы наверняка уже получили.
Донна берёт визитку и медленно произносит:
— Я подумаю об этом.
— Я с вами свяжусь, — отвечает Бейкер.
Донна выходит из его кабинета с прохладным «спасибо», сжимая визитку онемевшими пальцами.
Она выбрасывает её, едва выйдя на улицу.

***
Когда Донна подходит к лифтам, её сердце проваливатся куда-то вглубь грудной клетки. Харви ждёт её. Он нажимает на кнопку вызова и, когда двери лифта распахиваются, отступает на шаг назад, пропуская Донну.
Она смотрит на него умоляющим взглядом, её нижняя губа чуть дрожит. Двери лифта начинают съезжаться, и тогда Харви неожиданно придерживает их. Он входит в лифт и встаёт рядом с Донной.
Двери закрываются. Лифт начинает движение вниз. Донна крепко сжимает пальцы, которыми держит коробку, так что костяшки белеют.
Харви не смотрит на неё, не прикасается к ней.
Донна закрывает глаза и выдыхает.
Лифт останавливается на первом этаже, и когда Донна выходит, она почти уверена, что Харви последует за ней.
Она оборачивается через плечо и успевает увидеть его лицо за миг до того, как двери лифта закрываются снова.

***
В окно стучит дождь, и Донна, свернувшись в клубок на диване, натягивает плед на самый подбородок. Её палец замирает над кнопкой вызова на телефоне.
Она делает гримасу и всё же нажимает на кнопку, затем подносит трубку к уху.
— Алло?
— Привет, мам.
— Донна! Ты нам так давно не звонила.
— Много работы было, — Донна закусывает нижнюю губу и вздыхает. — Вообще-то, я хотела с папой поговорить, если можно.
— Да, сейчас позову.
Донна слышит, как она зовёт её отца. Она представляла этот разговор совершенно по-другому, но просто не смогла заставить себя сказать «привет, а меня тут уволили».
Кроме того, как бы Донна не любила свою маму, она слишком хорошо представляет, чем бы закончился такой разговор. Есть определённые причины, по которым Донна редко звонит родителям.
— Здравствуй, родная, — доносится из трубки голос её отца, и Донна чувствует, как вся тяжесть прошедших дней обрушивается на неё.
— Привет, папа. — Её голос срывается, и Донна прочищает горло. Если она не скажет этого сейчас, то не сможет никогда. — Я... в общем, меня уволили.
— Из «Пирсон-Хардман»?
— Да.
Он молчит некоторое время, и в наступившей тишине Донна может слышать его тяжёлое дыхание.
— Что случилось?
Донна стискивает пальцы на гладкой поверхности трубки.
— Я налажала в очень серьёзном деле. На фирму подан иск, и у меня... я наняла адвоката.
— А что сделал Харви?
Она слышит невысказанное неодобрение, неприязнь, которую её отец испытывает, когда кто-то пользуется его дочерью.
Много лет назад он предупреждал её: Харви из тех людей, которые заботятся только о себе, он легко переступит через тебя, если потребуется.
Это было неправдой, уж точно не тогда, когда её родители приехали в гости и впервые встретились с Харви. Тогда он был настоящим джентльменом.
Это неправда и теперь.
— Он ничего не мог сделать, папа. Он бы тоже потерял работу.
— Тебе нужно что-нибудь? Тебе хватит денег на пару месяцев?
— Мне уже предложили работу, — отвечает Донна с невесёлой улыбкой. — У меня всё будет хорошо.
Он отвечает после небольшой паузы:
— Ты же знаешь, что можешь попросить нас о чём угодно, верно?
— Конечно. Скажешь маме сам?
— Не беспокойся об этом. Береги себя, дорогая.
— Хорошо.
Он вешает трубку, и Донна рвано выдыхает.
За окном по-прежнему идёт дождь.

***
Вот, что происходит на самом деле:
Донна складывает все свои вещи в картонную коробку. Все смотрят на неё и перешёптываются, пока она идёт к лифтам.
Они пока ещё довольствуются слухами, но уже к концу завтрашнего дня все будут знать правду. И Донна даже не знает, какая из версий унизительнее.
Харви стоит на площадке возле лифтов, и когда Донна подходит ближе, он нажимает на кнопку вызова. У него дёргается щека — Донна понимает это по тому, как он стискивает зубы.
Она доходит до него. Двери лифта распахиваются.
Картонная коробка острым углом впивается ей в живот, не позволяя забыть о том, где она и что происходит. Крепко прижимая её к себе, Донна входит в лифт.
Она оглядывается на Харви, едва сдерживая слёзы. Он чуть заметно качает головой; в морщинках в уголках его глаз прячется опустошённость.
Двери закрываются.

***
Факты таковы:
Харви — лучший друг Донны. Они остаются друзьями уже много лет, Донна отдаёт, Харви берёт, и так это работает.
Донна хочет получить второй шанс, но она никогда не станет об этом просить, потому что ей это не нужно.
Прошло пять дней, и она скучает по нему.

@темы: Перевод, Fanfiction

---

[Keep dreaming]

@темы: Gifs, Patrick J. Adams, from tumblr, season 2, Suits, Gabriel Macht

---

[Keep dreaming]

@темы: Gifs, from tumblr, season 2, Suits, Gabriel Macht

---

[Keep dreaming]

Харви и его ОТП. Часть 2.

@темы: Gifs, Patrick J. Adams, from tumblr, Suits, Meghan Markle, Gabriel Macht